style="font-size:15px;"> – Уж простите, но такие у меня манеры, и я не собираюсь их менять, чтобы только не ранить вашу чувствительную душу.
Он с возмущением покачал головой:
– Ну и что вы хотите узнать?
– Эрнесто Вальдеса, журналиста, убил профессионал. Мы считаем, что тебе известно, кто это сделал.
Он фальшиво расхохотался, так что раскаты смеха заполнили весь салон моей машины.
– Ни хрена себе! Желаете, чтобы я вам прям сейчас имя назвал или лучше факсом в комиссариат послать?
– Не очень остроумно, – прошипела я.
– Про убийство Вальдеса я ничего не знаю. А вы хоть имеете представление, сколько стоит разузнать что-нибудь о том, кто профессионально выполняет такую работенку?
– Мы тебе и заплатим больше обычного.
– Дело тут в другом, дело в том, что я не знаю. Думаете, это как в школе, когда учительница вопросы своим ученикам задает, да? Неужто до сих пор недотумкали?
Нет, я не могла допустить, чтобы он так нагло со мной разговаривал только потому, что почуял мою неопытность в делах вроде этого. Я выхватила пистолет и сунула дуло ему между ног. Ошарашенный, он напрягся и вжался в спинку сиденья.
– Послушай, ты, я хоть и не школьная учительница, но кое-чему тебя сейчас научу. Если ты немедленно не расскажешь мне все, что тебе известно, я разнесу к чертям собачьим тот дохлый недоросток, который ты прячешь в штанах.
– Со мной полицейские никогда…
– Хватит долдонить одно и то же! Здесь для тебя полиция – это я. А если ты все еще сомневаешься, прямо сейчас легко тебе это и докажу. Я буду ходить за тобой по пятам, Пассос, да, и непременно в полицейской форме, ты ведь уже убедился, что от меня можно ждать чего угодно. Я буду ходить за тобой по пятам и буду поджидать тебя у дверей твоего дома. И буду указывать на тебя пальцем. И если тебя никто не прихлопнет в первые же четыре дня, я сама тебя кастрирую, клянусь Господом Богом.
Его прошиб пот, как только он окончательно понял, что сумасшедшая баба вроде меня запросто может наплевать на его неприкосновенность в качестве полицейского осведомителя.
– Я очень сожалею, инспектор, очень сожалею. Я не хотел вас обидеть, правду говорю. Но поверьте, я честно не знаю, кто убил Вальдеса.
– Тогда скажи, что ты про это дело слышал.
– На днях Ихинио Фуэнтес что-то там болтал, но, похоже, говорил он с чужих слов.
– И что именно он болтал?
– Да ничего особенного. Что легавым, мол, будет не по зубам это дельце – ну и все такое прочее. Ничего конкретного. Поговорите с ним сами.
Я спрятала пистолет. Он перевел дух. Но больше задирать меня не решался и смотрел так, будто по-прежнему считал сумасшедшей.
– Не пойму, какая муха вас укусила, инспектор. С чего это вы так взбеленились? Я хороший информатор.
– А чем ты занимаешься, когда не работаешь на нас?
– Ну, проворачиваю кое-какие делишки.
– Сутенер, что ли?
