А ты твердишь о ненависти, о смерти. Нет, любимый! Господь соединил наши души! Он определил нам встретиться и быть вместе. Мне не важно, кто ты, Иуда!.. Я люблю тебя.
– Мирра! Любимая! Родная моя!.. Ты не должна так говорить! Ты не должна любить меня! Я могу принести тебе только горе! Мой путь во тьме по краю бездны… А ты должна быть счастлива! Но со мной это невозможно!
– Иуда! Я могу быть счастлива только с тобой! Разве Всевышний не милосерден, что позволил нам встретиться лишь на страдание? Нет! Я верю в благость Его и потому не боюсь! Не говори больше ничего! Будь, что будет! Я твоя, твоя навсегда, любимый мой!
Иуда снова упал ей в ноги.
Тяжело отдуваясь, Товия отшвырнул последний камень, выбрался из-под низкого свода, протянул руку товарищу. Иуда словно не заметил руки, вылез, начал отряхиваться.
– Ох! Хвала Всевышнему! – щурясь от яркого света, галилеянин радостно вдыхал свежий воздух. – Как хорошо, что мы выбрались. Я думал, этому тоннелю не будет конца. Откуда ты его знаешь, Иуда?
Он не ответил, огляделся, повернулся к Товии. Его лицо было мрачно.
– Ты чего? Что-то не так? – удивленно спросил галилеянин.
Иуда снова не ответил, пошел вперед, прочь от городской стены.
– Куда ты? – бросился за ним Товия.
– Здесь недалеко дорога на Иерусалим. Вон за теми холмами, видишь? На ней просто смешаться с толпой, через день придешь куда нужно.
– Я? Подожди, а ты? Куда ты собрался?
– Оставь меня!
– Иуда, что случилось?
– Ничего.
– Нет, подожди. Что произошло?
– Сказал же, ничего. Мне надо остаться одному. А ты иди.
Иуда зашагал прочь. Галилеянин догнал его, схватил за локоть.
– Что с тобой?
– Спрашиваешь, что со мной?
Иуда резко обернулся, вырвал руку, его глаза сверкали. Товия отпрянул.
– Хочешь знать, да? – наступал на него товарищ. – Ты лгал мне! Старейшины тоже!
– Что?! Да как ты можешь!..
– Я могу? Помнишь наш разговор в харчевне у Симона, когда ты пришел звать меня в братство? Ты сказал тогда: «Мы готовы пожертвовать жизнью во имя нашей цели, мы не щадим себя». А потом, когда я готовился принести клятву, это наперебой повторяли Иорам и все остальные…
– Конечно. Это правда.
– Правда?! Вы говорили, нужно жертвовать собой, я к этому был готов, но не другими!
– Я не понимаю, Иуда.
– А то, что произошло в городе! Площадь была залита кровью, усеяна телами! Это тоже во имя великой цели?
– Конечно!
– Но эти люди… Там были женщины, дети. Большинство из них даже не поняли, что произошло. Зачем они погибли?
– Это война, Иуда.
– Тогда почему мы живы?!
– То есть… как это?
– Мы
