светильник. Дав молодому человеку время оглядеться, наставник жестом предложил ему сесть на охапку соломы, составлявшую все убранство комнаты. Иуда молча последовал приглашению. Не сводя с него внимательного взгляда, Иорам устроился напротив прямо на полу.
– Хорошо, когда желания совпадают, Иуда. Я тоже собирался поговорить с тобой. Товия рассказал мне, что случилось в Кумране[37], и о вашей беседе у городской стены. Ты знаешь – он слишком поддается эмоциям. Я мало что понял, хочу услышать твою версию.
– Версию чего?
– О событиях в городе можешь не говорить. Самуил и Анания дали мне вполне ясную картину. Должен отметить, ты проявил себя превосходно. Мы гордимся тобой, брат.
– Подобную похвалу я уже слышал недавно, – с печальной усмешкой ответил Иуда. – Не скажу, что она меня радует.
– Почему?
– Тому много причин. Об этом я и хотел поговорить, равви.
– Ну что ж… я слушаю, и готов ответить на твои вопросы.
– Значит, я могу говорить с полной откровенностью и рассчитывать на то, что получу ясные ответы?
– Это странный вопрос, Иуда.
– Увы, я уже убедился, такой разговор здесь чаще всего не слышат, еще меньше понимают и хотят поддержать.
– Хм…
Иорам поднялся, подлил масла в светильник. Тот ярко вспыхнул, выхватывая из темноты все углы крошечной кельи наставника.
– Конечно, говори откровенно, я рад буду ответить тем же.
– Благодарю. – Иуда глубоко вздохнул, провел руками по лицу. – Равви, вы сами позвали меня в братство. Юношу из знатной, богатой семьи, о котором вы ничего не знали. Я высоко оценил это доверие…
– Ты вполне оправдал его. За эти годы ты оказал братству немало услуг. Мы ценим тебя как превосходного бойца, организатора, а главное – верного и надежного товарища. Но Анания прав: ты всегда выделялся среди твоих собратьев, а в последнее время ведешь себя совсем странно. Что происходит, Иуда?
– Я хотел задать тот же вопрос, равви.
– Объясни!
– Я пришел в братство, потому что моя душа болит при виде горестей Израиля, а гордость стонет от унижений, которым нас подвергают римляне. Я искренне дал клятву и готов принести себя в жертву на благо своему народу и Родине. Я верил в то, что наш путь – единственно правильный. А теперь я чувствую себя обманутым.
– Кем обманутым?
– Вами.
– Что?! – Иорам вскочил.
– Ты сказал, что выслушаешь меня спокойно, равви.
– Да… Хорошо, – глубоко вздохнув, наставник очень медленно сел обратно. – Но ты должен объяснить!..
– Равви, вы научили меня владеть оружием, чтобы защищать Израиль, сражаться против его врагов. Так?
– Конечно.
– Почему же получается наоборот? За эти годы я видел, что мы приносили лишь смерть и горе. Римляне презирают, а не боятся нас… Соотечественники опасаются, не доверяют, а подчас и ненавидят, потому что от нас одни несчастья.
Кумран – поселение на одноименном сухом плато на западном берегу Иордана, в полутора километрах от северо-западного побережья Мертвого моря. Было основано примерно во время правления Иоанна Гиркана (134–104 годы до н. э.). Точный характер поселения до сих пор не установлен. Ученые предлагают разные гипотезы: центр религиозной общины ессеев, вилла, хасмонейский форт, коммерческий центр. Я склоняюсь к последней.
