права. Что я настроение порчу? Любовь – прекрасное чувство. Может, посидим в кафе? Я, вроде, проголодался, – взглянув на часы, свистнул, – ого, почти шесть!
– У меня под ложечкой сосет, а я недоумеваю, кажется, недавно пирожками обедали.
– Пирожки, не еда, легкий перекус. Идем? – Семен встал и протянул девушке руку, – вставай, золотце!
– Смотри, китайский ресторан! Мы с Парфеном как-то были в китайском, недорого и сытно. Возьмем утку по-пекински или курицу.
– Супчику тебе надо, ишь, бледненькая. Опять живот? Сухомятка дело недоброе. Враз печень испортишь, так мама говорит. Я хочу здоровую жену!
– Эк, хватил! Жену!
– На меньшее – не соглашусь! Если собираешься поматросить и бросить – иди мимо!
– Так девчонки говорят, – Аэлита рассмеялась. – Как хорошо мне с тобой! Последний раз так хорошо было с мамой.
– Договорились, буду верным мужем, мамой и лучшей подружкой. Согласна?
– Так бывает?
– Только у нас, больше ни у кого.
Аэлита взяла его руку и поцеловала, вогнав Семена в краску:
– Ну вот, – смог выговорить молодой человек, – больше так не делай.
– Почему?
– Стыдно как то…
– В том, что между влюбленными, не бывает стыдного. Привыкай, любимый! Что, идем?
Вошли в китайский ресторан. Народу было немного: заняли уютный столик в глубине зала.
– Вот мисо-суп. Пробовала?
– Нет. – Аэлита засмеялась.
– А что смеешься?
– Счастлива. Хорошо, давай мисо и по китайской курице. И как раз на последнюю электричку.
Семен вздохнул: как объяснить товарищу? С одной стороны – совестно, вроде предал, а с другой – девушка имеет право выбрать. Случись с самим такое, дал бы в морду! А дальше что? Девчонке сказал бы насчет легкомысленного поведения. «Не меняй коня на переправе, не меняй» – где он слышал эту фразу?
– Что ты шепчешь?
– Ничего, милая, стишки читаю. «Белеет парус одинокий в тумане моря голубом, что ищет он в стране далекой, что кинул он в краю родном…»
– По дому соскучился? Бывает. А вот и ужин! М-м, вкусно.
Долго стояли, обнявшись возле калитки. Наконец, Аэлита сказала:
– Светает.
– Иди спать, милая, иди, глазки совсем усталые.
– А ты?
– Я посижу на лавочке, курну. Помечтаю, как любимая засыпает с думами обо мне.
– Правда?
– Правда.
– Не уйдешь до утра?
– Не уйду.
– Хорошо. Смотри, если уйдешь, проснусь и вообще никогда спать не буду.
– Обещаю.
– Вот и ладно. – Аэлита потянулась, – покойной ночи, родной.
Ушла. Вскоре свет в окне погас.
Семен долго сидел на скамейке, думая о случившемся, о любви так
