Ты же умеешь советы советовать, сколько раз советовал, давай не молчи.
– Ты это о чем? – сказал Кандид. – Об Одноухом?
– О нем, конечно, – буркнул Рябой, – чтоб у него второе ухо отвалилось!
– Не нравится мне все это, – вздохнул Кандид. – Не к добру.
– А кому нравится? – воскликнул Рябой. – Мне, что ли, нравится? Или, скажем, Кривороту, нравится? Кому, понимаешь, охота с таким племенем связываться? У Одноухого отряд не хуже нашего будет… Или, может, думаешь, Одноухий сам уйдет со своей стоянки? И муравью понятно, что не уйдет! Чует свою силу, одноухая его морда, и никуда не уйдет!
– Одноухий не уйдет, – поддакнул Криворот. – Ежели бы он слабый был, может, и ушел бы. А так – нет. И мужики у него крепкие, и оружие хорошее. Видел я однажды, какое у них оружие… Одни топоры только чего стоят! Научились топоры-то делать, где только рукоедов таких ловят, таких рукоедов не часто встретишь, особенно, в наше время. Хорошего рукоеда словить – это надо постараться, ясно дело. Да еще чтоб челюсти целые попались, не ломаные, такие только у молодых бывают… Из старых-то челюстей плохие топоры получаются, ненадежные получаются топоры. И ножи ненадежные…
С этими словами Криворот поднес к глазам свой нож и стал пристально рассматривать его костяное лезвие.
– А может, попробовать с ними объединиться? – сказал Кандид. – Как раньше…
– С Одноухим объединишься, жди… – фыркнул Рябой. – Что-то ты не то советуешь, Умник. Зачем это ты только такое советуешь? Как же можно с Одноухим объединиться, когда он спит и видит, как нас всех тут перебить и земли наши под себя подобрать! Я его рожу одноухую насквозь вижу! Объединяться можно со слабыми и маленькими, а с сильными никак нельзя объединяться. Вот если его отряд разбить, ослабить… тогда оставшимся никуда не деться – вот сами к нам и придут! Тут мы уже ученые, тут нас не проведешь.
– Но объединялись же раньше, – сказал Кандид, пожав плечами. – Когда Освобождение шло, ты же помнишь! И слабые объединялись, и сильные.
– Так то ж какая война-то была! – взмахнул руками Рябой. – То ж Освобождение, Умник! Кто ж тогда друг с другом воевал, разве до того было, совсем не до того было. Одно дело – сообща подруг да мертвяков рубить, другое – меж собой воевать. Нашел чего вспомнить!
– Да… – протянул задумчиво Криворот и засунул нож в кожаный поясной чехол. – Тут я с Рябым согласен. Во времена Освобождения все по-другому было, не так все было в те времена. Тогда мы все одного хотели: напасть эту истребить, что в лесу ее больше не было, напасти-то этой. Все были заодно, ясно дело. – Он сделал паузу, явно что-то вспоминая. – Помнишь, Рябой, как мы с племенем Длинного тогда их гнали? Оцепили с нескольких сторон и гнали, гнали, гнали…
– Это на Мертвяково поле, что ли? – наморщил лоб Рябой. – Ты, не иначе, Криворот, про Мертвяково поле говоришь?
– Угу…
