в военные действия во исполнение принятых ими обязательств, оказать немедленно содействие, если оно будет желательным, причем род и условия, в которых представлялось бы это содействие, служили бы предметом соглашения.
При передаче документов, Сидс подчеркнул, что у Англии есть искреннее стремление к сотрудничеству с Россией. Посол отметил, что Галифакс не видит принципиальной разницы между предложениями Кремля и настоящим предложением Уайтхолла: по мнению министра, различия между ними носят формальный характер и достаточно легко устранимы. Сидс пояснил, что при всей стройности и логичности предложений Советского правительства, в современный критический момент вопросам формы Англия придает существенное значение. Посол так объяснил общую установку Англии, из которой вытекает особая важность формы действий миролюбивых держав: не допускать чего-либо такого, что Германией могло бы быть истолковано как провоцирование агрессии с ее стороны, и вместе с тем принимать меры к созданию барьера против агрессивных действий. Отсюда-де вытекает особая важность формы действий миролюбивых держав.
Когда Сидс закончил свою речь, Молотов задал ему ряд вопросов.
В связи с замечанием, что поляки отрицательно относятся к указанным советским предложениям, Молотов сказал, что у Кремля есть другие данные о позиции Польши. Это заявление Сидс не опровергал, но в более неопределенной форме повторял свое утверждение о Польше.
На вопрос Молотова, предполагает ли английское правительство, что кроме декларации Советского правительства будет заключена какая-либо военная конвенция между Англией и Советским Союзом, Сидс уклончиво говорил о том, что такая конвенция – дело будущего.
Нарком спросил, давала ли Англия какие-либо гарантии Голландии, Бельгии, и Швейцарии. Сидс ответил, что вопрос об этих странах далеко выходит за рамки рассматриваемого сейчас вопроса, но в прошлом все войны, которые вела Англия, были тесно связаны с судьбами Голландии и Бельгии. (С чего бы вдруг Молотова интересовала безопасность трех этих стран, ведь «для вступления в непосредственный контакт с агрессором» до их границ Красной Армии было добраться еще сложнее, чем до границ Германии? Нарком ставил вопрос в той же плоскости, что и Литвинов в своей записке от 3 мая. Очевидно, в этом вопросе взгляды бывшего и нынешнего наркома совпадали с взглядами самого Сталина. – Л.П.).
Нарком спросил, знают ли в Лондоне о французском предложении от 29 апреля в связи с советским проектом от 17 апреля. Сидс сказал, что соответствующие проекты правительство Франция сообщает правительству Англии и наоборот. Молотов спросил, согласовано ли настоящее предложение Англии с Францией, Сидс уклончиво ответил, что Англия знает о предложениях Франции, а Франция знает о предложениях Англии345.
В тот же день Молотов полтора часа беседовал с Гжибовским. Вначале Молотов спросил, знаком
АВП РФ, ф. 06, оп. 1а, п. 25, д. 8, л. 6–11.
