“Год первый. Искупление Израиля”. Но восстановил ли он жертвоприношения на месте разрушенного Храма? Его монеты с призывом “За свободу Иерусалима” были, как говорят, украшены изображением Храма, но ни одна такая монета не была найдена. Аппиан писал, что Адриан, как и Тит, “разрушил Иерусалим”, из чего следует, что в городе еще было что разрушать. Повстанцы, сметающие все на своем пути, наверняка должны были бы осадить Десятый легион в Цитадели и восстановить жертвоприношения на Храмовой горе, представься им такая возможность. Но удалось ли им это, мы не знаем.
Адриан поспешил назад в Иудею, вызвав из Британии своего лучшего полководца Юлия Севера и собрав семь или даже двенадцать легионов. Согласно Диону Кассию, одному из немногих летописцев этой войны, наместник Иудеи “с войском, присланным ему в помощь императором, безжалостно, пользуясь их [иудеев] безумием, преследовал и уничтожал их десятками тысяч: мужчин, женщин, детей – всех заодно; всю страну их, по закону войны, поработил”.
Север, прибыв в Иудею, тут же перенял тактику противника: “Благо воинов и воевод у него хватало – перехватывал небольшие отряды [иудеев], окружал и лишал доступа к припасам, сим способом он мог – пусть помедленнее, зато и более безопасно – разрознить, изнурить и извести мятежников”. По мере того как римляне действовали все более успешно, Бар-Кохбе приходилось прибегать ко все более суровым мерам для укрепления дисциплины в своих рядах: “Если кто-либо из находящихся с тобой галилеян подвергнется дурному обращению, – грозил он одному военачальнику, – я закую твои ноги в кандалы, как уже сделал такое с бен-Аплулом!”
Повстанцы отступили в пещеры Иудеи; именно там и были найдены послания Шимона и другие артефакты. Эти беженцы и воины хранили при себе ключи от своих покинутых домов (единственное утешение для тех, кому суждено никогда не вернуться) и даже кое-какие предметы роскоши – стеклянное блюдо, карманное зеркальце в кожаном чехле, деревянную шкатулку для драгоценностей, лопатку для курений. Там, в этих пещерах, и погибли их хозяева – и вещи, захваченные из дома, были найдены среди человеческих останков. Отрывочные записи содержат немногословные намеки на масштаб катастрофы: “До конца… у них нет никакой надежды… мои братья на юге… они погибли от меча…”
Римляне двинулись на последний оплот Бар-Кохбы – крепость Бейтар, в шести милях к югу от Иерусалима. При обороне твердыни погиб и сам Бар-Кохба – от укуса змеи, обвившей его шею, согласно иудейской легенде. “Принесите мне его тело”, – повелел Адриан. Пораженный видом мертвеца и змеи, он пробормотал: “Если бы Бог не убил его, кто бы мог это сделать?” Император в то время, должно быть, находился уже в Риме, но его месть восставшим иудеям стала настоящим геноцидом.
Дион Кассий писал: “Немногие из них уцелели. Пятьдесят их наиважнейших крепостей и девятьсот восемьдесят пять славнейших поселений он сровнял с землею, людей же было убито в стычках и в сражениях восемьсот
