она осталась в кабаке с Владиком, глинтвейном и подбритыми бровями Греты Гарбо…
– Девуля! Смотри, какая девуля. – Подошедший молодой человек внимательно осмотрел Наталью и плотоядно улыбнулся. Ничего хорошего в этой улыбке не было. – Что-то поздно вы на прогулку вышли, а время нынче – сами знаете…
– Составите нам компанию, мадам? – издали поддержал молодого человека его спутник. – У нас и водочка есть…
– Уберите собаку.
– Сейчас-сейчас. Сейчас мы это уладим, – все так же улыбаясь, проблеял молодой человек и вытащил из кармана пустую пивную бутылку. – Пшла отсюда, тварь!..
Трогательное единение мыслей и чувств. Еще минуту назад Наталья остановилась на том же определении. Молодой человек неловко размахнулся и швырнул бутылку в собаку. Но прежде чем бутылка шлепнулась в снег, доберман сорвался с места. Наталья не стала дожидаться развязки. Трусливо подгибая ноги, она ринулась к выходу из скверика, к спасительному дому. Никогда прежде она не развивала такой крейсерской скорости, даже на зачетах по физкультуре. «Раз-два, береги дыхание, Натали, никакие они не владельцы, так, карусельные пьянчужки; раз-два, береги дыхание… Еще какая-нибудь вшивая минута, береги дыхание, раз-два!»
Но собака!.. Похоже, ее мало интересовали любители возлияний из сквера. Застенчивая плоть Натальи и такая же застенчивая кровь – вот основная цель проклятого пса. Доберман опередил Наталью на несколько мгновений и устроился возле подъездной двери. Тусклый свет от лампочки падал теперь на собаку, и Наталья наконец-то смогла рассмотреть ее.
Доберман, она не ошиблась. Вернее – доберманиха. Девочка. Сучка. Такая же девочка, как она. И такая же сучка, как Нинон: попыталась подложить ей в постель своего залежавшегося мужа, а еще подруга называется!..
Собака подняла острую морду, чуть склонила ее набок и внимательно посмотрела на Наталью. И тихонько заскулила. Несчастную доберманиху трясло мелкой дрожью, все брюхо было измазано грязью, бока страшно запали. На исхудавшей шее свободно болтался кожаный ошейник.
– Да ты потерялась, псина! – высказала осторожное предположение Наталья, и собака снова заскулила. Но от двери подъезда так и не отошла. – Я, между прочим, замерзла… Не май месяц. – Осмелев, Наталья сделала шаг вперед и попыталась обойти собаку с тыла. – Пусти-ка меня.
Мягкие увещевания Натальи произвели странное впечатление на доберманиху. Она прижалась к подъездной двери и царапнула ее лапой: неужели ты не впустишь меня, Наталья?! Неужели ты оставишь меня замерзать на улице? Американские бойскауты, любители дроздов-рябинников, никогда бы так не поступили. И пионеры из южных областей бывшего Союза – тоже.
И Наталья дрогнула.
Негнущимися от мороза пальцами она набрала код на двери. Собака тотчас же юркнула в подъезд и, тяжело дыша, прижалась ввалившимся боком к батарее.
– Ну вот, – Наталья с сочувствием посмотрела на доберманиху. – Подожди, сейчас вынесу тебе что-нибудь поесть…
Не
