пока не станет ясно, понадобятся ли мне на этот раз твои услуги или нет, – добавил капитан.
Я снова кивнула, он поднялся из-за стола, и мы начали заниматься. На этот раз я велела ему, прежде чем мы занялись позами, повернуться ко мне спиной и снять рубашку.
– Вам необходимо еще кое-что узнать о том, как действуют каналы, – сказала я, – особенно три самых главных канала: солнца, луны и оси, вокруг которой вращается все остальное.
На этот раз я провела эти невидимые линии тремя пальцами одновременно:
– Тогда вы и в самом деле поймете, как позы действуют на вашу спину, а это, в свою очередь, важная часть понимания того, как работает йога.
Он вытянулся по струнке, все еще стоя лицом к стене. Мне показалось, что ему нравилось вот так стоять и слушать, не глядя на меня, тихонько рисуя в своем воображении каналы, которые я ему описывала.
– Так вот, мы говорили о том, что мысли текут по этим трем главным каналам в нашем теле… – начала я.
– Дурные мысли о конкретных вещах текут справа, дурные мысли о самих мыслях текут слева, а хорошие мысли текут вверх-вниз по срединному каналу, – протянул он нараспев.
Ясно было, что он размышлял об этом дома, а значит, наше сегодняшнее занятие пройдет гораздо легче. Катрин всегда требовала, чтобы я трижды мысленно пересматривала каждое занятие перед началом следующего, и я считала, что это одно из величайших достижений всего нашего древнего учения.
– Господин капитан! – в дверь внезапно ворвался капрал и остановился как вкопанный при виде своего начальника, стоявшего без рубашки.
– Капрал! Как вы смеете! Вы что, стучать не умеете?!
– Господин капитан! Непорядок! Необходимо наше… ваше немедленное вмешательство!
Капитан принялся натягивать рубашку.
– Где непорядок? – спросил он.
– Да здесь, прямо у входа во двор, господин капитан! На дороге, господин капитан!
Капитан потянулся за своей дубинкой, давно стоявшей без дела в углу у стены.
– Нам понадобится подкрепление? – бросил он. – Сколько народу участвует в беспорядках?
– Никакого народу нет, господин капитан!
– Никакого народу? – Капитан замолчал, держа в одной руке дубинку, а другой схватившись за свою больную спину.
– Так точно, господин капитан! Только корова!
– Корова?!
– Корова, господин капитан! Она доедает последние остатки изгороди у входа, господин капитан!
Я представила себе двор перед входом в участок – уродливый плоский клочок грязной земли, на котором ничего не росло. Если там и была какая-то изгородь, то я ее не заметила, когда меня привели в тюрьму.
Капитан со знанием дела одним быстрым движением взмахнул дубинкой и стукнул капрала прямо по макушке. Конечно, с ударом сержанта и сравнивать было нечего – так, пустяковая шишка, за день пройдет.
– Капрал!
