И что стало с этим человеком?
КОЧУБЕЙ. Ничего не стало. Он старенький уже был. Все там будем, как у нас говорят в России.
МОРФИН. Но, если я правильно понимаю, оплата за границей не могла поднять инфляцию в России. Разве нет?
Появляется звук, похожий на трение топора о скрипичную струну.
КОЧУБЕЙ. Так всегда бывает, когда филолог приходит брать интервью у экономиста.
МОРФИН. Я брал интервью у многих экономистов, господин Кочубей.
КОЧУБЕЙ. А я тридцать пять раз давал интервью вашей газете. Нет – триста тридцать пять раз! И еще ни разу мне не задавали таких некомпетентных вопросов. Извините, господин Морфин, я не хотел бы продолжать.
Я вас не выгоняю, но. Вы можете посидеть в приемной, выпить чаю.
МОРФИН. Очень жаль, господин Кочубей, что так получилось. Я, тем не менее, расшифрую то, что вы уже сказали.
КОЧУБЕЙ. Я позвоню в редакцию «Вашингтон пост» и попрошу, чтобы мне больше не присылали людей, которые не знают, что такое инфляция.
МОРФИН. Я расшифрую и пришлю вам и-мейлом. Я могу взять у вашего секретаря адрес?
КОЧУБЕЙ. Возьмите. Ступайте, пожалуйста.
Пауза. Морщится. Закрывает глаза.
КОЧУБЕЙ. Постойте, Пол. Вернитесь.
МОРФИН. Вы хотите возобновить интервью?
КОЧУБЕЙ. Я хочу сказать только одно. Вы можете включить диктофон. И записывать от руки. Пожалуйста.
МОРФИН. Я готов.
КОЧУБЕЙ. Как премьер-министр, я действительно совершил болезненную ошибку, о которой сожалею до сих пор. И я хочу, чтобы вы об этом написали.
МОРФИН. Мы напишем.
КОЧУБЕЙ. Когда я стал еще заместителем премьерминистра, мне дали государственную дачу. Члена Политбюро ЦК КПСС товарища Бакланова. Вы такого уже не помните. Дача была запущенная, потому что товарищ Бакланов был уже три месяца как в тюрьме. Он был член ГКЧП. Помните – ГКЧП, путч, переворот?..
МОРФИН. Да, конечно, помню. Топ-ивент мировой истории.
КОЧУБЕЙ. Семья Бакланова съехала. Сбежала от ужаса. Дача была запущенная. И там прибились бездомные собаки. То есть бродячие собаки. Человек десять. Или двенадцать.
МОРФИН. Человек или собак?
КОЧУБЕЙ. Человек. То есть собак. Собак. Но у меня жена тогда была беременная моей младшей дочкой. А у дочки и сейчас аллергия на бродячих собак. И я поручил начальнику моей охраны, чтобы он разобрался с собаками.
МОРФИН. Кто был начальник охраны?
КОЧУБЕЙ. Андрюша Полевой. Он сейчас работает вицепрезидентом по безопасности в Корпорации вечной жизни. У моего друга Бориса Толя. Вы же знаете Бориса?
МОРФИН. Я полтора месяца назад сделал с ним большое интервью для «Вашпост». И что было дальше с собаками?
КОЧУБЕЙ. Андрей переборщил. Я не знаю, понимаете ли вы это русское слово. Он сделал лишнее. Он расстрелял эти 12 собак.
МОРФИН.
