в Калифорнии на оборотной стороне чьего-то письма. Джордж думал, этот документ навсегда потерян. А Полу я отдал его план «Magical Mystery Tour» – Пол записал его в 1968 году для моей книги, объяснял суть своей идеи, но в книгу это все не поместилось. Моя коллекция заметок, подаренных ими лично, сильно поредела после того, как наш дом обокрали, – я лишился пластинок с автографами битлов. Наверняка воры даже не поняли, сколь велика ценность похищенного. Я часто думаю, где-то теперь моя коллекция, и потому пристально слежу за аукционами «Сотбис». Теперь я жалею только, что мало клочков подобрал с пола в студии.
Еще я жалею, что не очень-то аккуратно вел записи, особенно в период создания «Sergeant Pepper». Во время интервью по домам у битлов я сидел с блокнотом и по горячим следам писал все, от и до. Но в студии, или когда они собирались вместе, или когда мы все обедали, я старался быть мухой на стене, надеялся, что буду выглядеть просто человеком, который по случайности вечно крутится рядом, а не писателем, что с утра до вечера выведывает, как они живут. Затем я мчался домой (к счастью, всего в десяти минутах от Эбби-роуд) и быстро печатал все, что произошло за вечер. У меня до сих пор лежат кипы этих заметок – перечитывая сегодня эти плохо напечатанные, с кучей ошибок опусы, я местами их даже понять не могу.
И жалко, что я не пользовался диктофоном. Вообще никогда – и очень глупо. Воспользовался магнитофоном один раз, в начале шестидесятых, – на громадный «грюндиг» размером с дом записывал интервью Уистена Хью Одена. Интервью не удалось, его так и не напечатали, я в этом винил магнитофон и решил впредь пользоваться только блокнотами. Мне казалось, расшифровка интервью – лишняя работа, надо заново все переслушивать, а мы же понимаем: по большей части то, что мы говорим, даже один раз не стоит слушать, а уж дважды – тем более. С блокнотом я редактирую на лету, записываю только то, чем планирую потом воспользоваться, экономлю время, но при этом набрасываю заметки про обстановку, про то, как люди выглядят, про их повадки, речевые особенности, – на магнитофон все это не запишешь. Такова была моя гипотеза, и я строго ее придерживался. Увы. Ах, если б я пользовался диктофоном в те полтора года с битлами, их родителями и друзьями, сейчас я обладал бы бесценным сокровищем.
Память играет с нами занятные шутки. Как-то раз я обедал с Нилом Эспиноллом, и мы вспоминали о той ночи, когда проводились фотосъемки для «Sergeant Pepper». Я помнил, как костюмы привезли к Полу домой, – в памяти запечатлелось, как битлы их примеряли. Нил сказал, что нет, и костюмы доставили прямо в фотостудию на Флад-стрит. Я кинулся рыться в своих заметках, но этой мелочи там не обнаружилось.
Дебаты о том, как должен выглядеть конверт «Sergeant Pepper», длились неделями. Джордж хотел, чтобы много-много фигур были одеты как гуру. Пол желал включить людей от искусства – Штокхаузена, например. Джон требовал мятежников и злодеев, вроде Гитлера, но, судя по моим записям, от Гитлера его в последний момент отговорили. На протяжении фотосъемок картонная фигура Гитлера стояла в сторонке по стойке смирно.
