кредите». После долгих хлопот о ее издании книга вышла, но без указания имени автора и под другим названием.
Фрагмент декора
Не находя себе занятия, Орлов увлекся созданием «художественного класса» для обучения способных детей рисованию. В организации класса принимали участие несколько его единомышленников, жертвуя в год по 250 рублей ассигнациями. Официально утвержденный 1 июля 1833 года Московский художественный класс, в котором преподавали известные художники, несколько раз был на грани закрытия из-за финансовых трудностей. Орлов своими деньгами спасал его от гибели. Михаил Федорович участвует в работе Московского скакового общества, становится членом совета Общества испытателей природы при университете.
Дом Орлова на Малой Дмитровке был местом притяжения московской передовой интеллигенции. Здесь часто бывали Погодин, Чаадаев, Грановский, Тургенев, Герцен. Сам Орлов также часто навещал друзей. Однако он постоянно чувствовал за собой полицейский надзор, и это угнетало его.
Вынужденное отступление от активной работы подкосило Михаила Федоровича. В 1841 году Орлов серьезно заболел и угасал буквально на глазах. Он скончался 19 марта 1842 года. Его кабинет немедленно был опечатан, а все бумаги отправлены в Третье отделение. Герцен, узнав о смерти Орлова, писал: «Горе и пуще бездейственная косность подъедает геркулесовские силы, он верно прожил бы еще лет 25 при других обстоятельствах»[17].
Сегодня дом № 12 по Малой Дмитровке восстановлен, в нем размещаются какие-то фирмы и дежурит охрана, так что пройти туда непросто. Фасад по улице приведен в порядок, но флигель на углу Успенского переулка надстроен мезонином, и это исказило его первоначальный вид. Во дворе появились какие-то постройки, но в целом этот типичный для Москвы дом уцелел и по-прежнему органично вписывается в застройку Малой Дмитровки.
У Власия в Старой Конюшенной
Этот небольшой деревянный домик под номером 5 в Малом Власьевском неизменно притягивает к себе многочисленных экскурсантов, которые бродят по арбатским переулкам. Дом очаровательный. Его фасад выходит на красную линию переулка пятью окнами первого этажа со ставнями. Окна красиво нарисованы, ставни украшены филенками, а под крайними окнами – настоящие клинчатые перемычки с маскаронами львов. Три центральных окна размещены на ризалите, который слегка выступает вперед и переходит наверху в мезонин. Деревянный сруб, из которого сделан дом, обшит досками. Гладкая горизонтальная обшивка объединяет в одну плоскость стены ризалита и мезонина. На углах мезонина выполнена несколько наивная рустовка. Наличники окон мезонина более скромные, чем на окнах нижнего этажа. Если центральная часть дома просто обшита досками, то обшивка боковых частей имитирует рустовку. Боковые части фасада венчает карниз, плоскость стены мезонина не отделена карнизом от тимпана фронтона, и это придает фасаду цельность.
Самая
