баритон. – Молодая, красивая, тебе еще жить да жить! Да детей рожать… Давай, давай, девочка, выкарабкивайся, меня на крестины позовешь…
Молоденькая медсестра воткнула мне в руку иголку, пристраивая капельницу, с другой стороны капельница уже стояла, и я подумала, что, наверное, похожа на распятую бабочку. Врач, моложавый блондин с голубыми, как весеннее небо, глазами, склонился надо мной, и я почувствовала запах бергамота, сандала и табака. И еще от него веяло спокойствием и уверенностью в себе.
– Что со мной? – еле слышно прошептала я.
– А ты не помнишь?
Я подумала и отрицательно повела головой.
– А куда ехала, помнишь?
– Нет.
Доктор нахмурился. Потом озабоченно спросил:
– А как зовут тебя, помнишь?
– Да.
– А это кто? – Он указал на Молочкову, тихо стоявшую у окна.
– Галя.
– Чудесно! – обрадовался врач. – Амнезия затронула только конкретные события. И лучше их не вспоминать.
Галя навещала меня каждый день, подолгу просиживая у моей кровати. Евгений Андреевич, тот самый блондин, мой лечащий врач, приходил, даже если у него не было дежурства. Просто проверить, как я себя чувствую. Соседки по палате перемигивались и подталкивали друг друга локтями, одна я ничего не замечала, пока меня не просветила Галя.
– Да ведь Евгений Андреевич к тебе неравнодушен!
– Глупости, – заявила я.
Галя спорить не стала, сразу переведя разговор на свою полуторагодовалую дочь.
– Представляешь, собираемся вчера на улицу, я ее одеваю и между делом логопедом работаю. Говорю ей: «Алена, скажи «гулять». Она так громко и радостно: «Булять!» Я терпеливо растолковываю: «Нет, правильно надо говорить «гу-лять». Скажи: «гу…». Послушно повторяет: «гу…». А теперь: «лять», – говорю я. «Лять». «Вот молодец! – восхищаюсь я своими педагогическими способностями и дочкиной понятливостью. «А теперь все вместе: гу-лять». И слышу: «гу-блять». «Все, – говорю, – Алена, произноси по-старому».
В этот момент дверь распахнулась, впуская пахнущего свежестью Евгения Андреевича, и Галина быстро выскользнула в коридор.
– Как наши дела? – спросил доктор. Его пальцы споро пробежали по моему телу. – Здесь болит?
– Нет.
– А здесь?
Он куда-то нажал, я ойкнула и толкнула его.
– Отлично! – почему-то обрадовался врач. – Все даже лучше, чем я ожидал. Если и дальше так пойдет, скоро разрешу вставать.
Евгений Андреевич осмотрел двух моих соседок по палате и вышел. Дверь не успела закрыться, как в нее тут же скользнула Галя.
– Слушай, как он на тебя смотрит!
– Как?
– Ты что, правда, ничего не замечаешь? Да он же влюблен в тебя!
– Галя, не выдумывай. Нормально он на меня смотрит, как на всех.
– Нет, ну вы подумайте только! –
