ваше высокоблагородие, с самого Туруханска за вами шел. Очень нам, видите ли, не понравился господин Коноплев. И не зря, как выяснилось. У а шу ретре джуа?
– Что вы сказали? – не поняла Дарья.
– Это по-ханьски, – коротко бросил контрразведчик, обрезая последнюю стяжку. – Я…
Но договорить не смог. Раздался тихий свист – или это было просто шуршание воздуха? – и так и оставшийся безымянным офицер выронил оружие, хватаясь за горло. Послышались булькающие звуки, и сквозь сжавшиеся на горле пальцы полилась кровь. Контрразведчик захрипел и осел на пол.
– Он спросил меня, прав ли он? – Кирилл опустил руки и взглянул на контрразведчика. – Он мертв, Дарата Довмонтовна, и вам более помочь не сможет. Хорошая попытка, но всего лишь попытка.
Дарья перевела метнувшийся к Кириллу взгляд на безымянного офицера. Тот упал на спину и несильно сучил ногами. Кровь заливала пол, подтекая под тело.
– Так ты китаец? – Дарья поискала взглядом виновника случившейся перемены и почти не удивилась, найдя его в дверях спальни. По-видимому, там, в спальне, он до сих пор и прятался. Или проник туда недавно через черный ход.
«Не повезло…» – Но мысль эта отчего-то Дарью не расстроила.
– Так ты китаец?
– Есть разница?
– Цинский шпион! – кивнула Дарья, сообразившая уже, откуда ветер дует. – Ну, надо же! И целый майор!
– Вообще-то, правильнее – полутысяцкий, как ты, верно, знаешь, – дернул губой Кирилл. – И вернись, ради бога, в кресло. Не будешь же ты со мною драться? Или будешь?
– Не будет! – этот новый голос заставил Кирилла вздрогнуть. А вот Дарья не удивилась. Чего-то в этом роде она как будто с пару минут уже и ожидала.
Быстрое движение за спиной убийцы. Треск ломаемых позвонков, – Дарья так и не поняла, откуда ей известно, что это за «щелчки», – и между Дарьей и Кириллом появляется типичная горничная в темном платье и темном же чепце.
– Значит, полутысяцкий! – голос Греты ни с каким другим не спутаешь! Особый голос. Красивый. Опасный. – Вы меня, Кирилл Иванович, прямо-таки озадачили. Целый цинский майор, и где?
Вместо ответа Кирилл ударил. Ну, это только так говорится, ударил. На самом деле он просто исчез из поля зрения Дарьи, и у нее от неожиданности и мгновенно вернувшегося ужаса даже сердце провалилось. Однако испугалась она зря.
– Хорошая попытка, – похвалила Грета.
Каким-то образом – неизвестно когда и как – Кирилл снова возник в обычном пространстве и времени. Но теперь он лежал навзничь, а Грета сидела на нем, держа за горло двумя пальцами левой руки – указательным и большим.
– Дай мне закурить и иди – сказала она, обернувшись к Дарье. – На постоялый двор не ходи. Деньги есть? – спросила, как бы озаботившись, и тут же посмотрела на Кирилла. – Не суетись, китаец! Сделаю больно… – голос прозвучал отнюдь не равнодушно. В нем чувствовалось предвкушение, которое безошибочно
