мой брат и…
– И еще – Музаффер с Хатидже и пятеро их детей! – радостно воскликнула Али. – Кроме того, мы с тобой и двое эфенди. Людей вполне достаточно, чтобы устроить праздник. И мы будем петь, и танцевать, и… просто веселиться!
– Веселиться? – переспросил Умар. – Что ж, тогда пора приниматься за дело. Надо торопиться. Чтобы приготовить баранину, потребуется несколько часов.
Когда день склонился к вечеру, все было готово. Али помогла намолоть пшеницы, а из полученной муки Хатидже замесила тесто для лепешек. С помощью Умара они наготовили салатов, сдобрив их ароматными специями, которые Али купила для Хатидже, когда последний раз ездила на базар.
Над деревней носились чудесные запахи жареной ягнятины, только что испеченных лепешек, разных приправ и тулума – острого сыра, который готовили в специальном бурдюке из козлиной шкуры.
Оставшиеся в деревне жители собрались в центре поляны, куда вынесли ковры и подушки для ожидавшихся гостей. Убедившись, что все устроено, как полагается, Али вскочила на своего ослика и помчалась обратно в лагерь.
– Бог ты мой! – воскликнул Андре, когда они добрались до деревни. – Ты, оказывается, устроил настоящий праздник, Али.
– Конечно! – весело откликнулась она. – Неужели вы подумали, что я могу ослушаться своего хозяина?
Андре посмотрел на нее с усмешкой.
– Мне кажется, ты делаешь только то, что сам хочешь, но при этом пытаешься убедить меня, что все это – мое желание.
Али радостно улыбнулась.
– Если ваши желания осуществились, то какая разница, как это получилось? – Она бросила повод и соскользнула с ослика. – Пойдемте быстрее. – Али потянула хозяина за рукав. – Для вас и Жожана оставлены самые почетные места.
Они ели, весело болтали и смеялись. А вокруг них расстилались просторные пастбища и вздымались горы. Вдали же виднелись развалины Ксанфа – уже едва различимые в это время дня.
То и дело улыбаясь, Андре посматривал по сторонам. Али подносил одно блюдо за другим, и всем вокруг него было очень весело. «У нашего Али – прямо-таки дар веселить людей», – подумал Андре, перехватив озорную улыбку своего слуги. Огромные глаза мальчишки сияли, живое личико выражало десятки разных эмоций, а сам он, стройный и грациозный, с воодушевлением носился по ковру.
Андре снова улыбнулся. Этот ребенок все больше ему нравился. И в самом деле, ему уже было трудно представить свою жизнь без жизнерадостного и веселого Али.
Он вдруг сообразил, что за три года их странствий они еще никогда не были так близки с местными жителями. Их с Жо-Жаном считали чудаками, с уважением смотрели на них снизу вверх, но никогда не относились к ним как к своим. И только благодаря Али эти люди приняли их в свой круг.
Андре невольно вздрогнул, пораженный совершенно неожиданным открытием. Ведь он наконец пришел в себя! Да-да, мысли о Женевьеве, о предательстве отца и о соучастии матери уже какое-то время перестали посещать его. И
