и что оно управляет всеми аспектами социальной организации» (Malinovskii: 73-74).
Действительно, обычно-правовые нормы также имели огромную принудительную силу, их несоблюдение могло вести даже к биологической деградации человеческого организма. Эффективное соблюдение обычно-правовых норм обеспечивали механизмы психологической саморегуляции, в основе которых лежит психофизиологический механизм привычки и запрета (Бочаров 1992). В частности, антропологи нередко были свидетелями случаев психогенной смерти «туземцев», нарушивших по каким-либо причинам утвердившиеся в сообществе обычно-правовые нормы. Нарушения влекли за собой и сверхъестественные санкции. Наказание со стороны предков грозило большими неприятностями не только самому нарушителю, но и всему сообществу. Б. Малиновский описывает случай, когда представитель такого общества, нарушивший сексуальный запрет, покончил жизнь самоубийством, бросившись вниз с высокой пальмы, хотя никто не знал об этом факте.
Коллектив также тщательно контролировал поведение своих членов. Контроль был весьма действенным, несмотря на отсутствие институтов, специализировавшихся на принуждении (изгнание из общины, проклятие, остракизм и т. д.). Идейно-психологическое воздействие коллектива на нарушителя обычно-правовых норм было исключительно сильным. По наблюдениям М. Вильсон, такое воздействие вызывало у провинившегося «холодную дрожь». Причем его боялись не только рядовые члены коллектива, но «и вожди, и главы деревень, колдуны и вызыватели дождя» (Wilson: 85).
Таким образом, понимая под правом то, что историки-юристы называли обычаями, Б. Малиновский по существу разделял точку зрения юристов Древнего Рима, утверждавших, что «нет общества без права».
Ограничив поначалу свой интерес традиционными обществами, антропология по мере их интеграции в колониальную систему перенесла центр своего внимания на анализ культурных изменений, происходивших в традиционных обществах под влиянием европейской культуры. На этом этапе эволюции теоретическая антропология права неразрывно связана с прикладной, а именно с деятельностью антропологов по кодификации обычно-правовых систем для использования в системе колониального управления.
Новый импульс антропологические исследования получают в 1960-х гг. прошлого столетия, т. е. после распада колониальной системы. Бывшие колонии активно стали привлекать европейские правовые системы в качестве основы их нового законодательства. Вместе с тем продолжало и продолжает существовать обычное право. Поэтому в данных государствах не прекращается работа по его кодификации. Эти кодексы используются судьями в качестве справочного материала либо интегрируются местным законодательством. Таким образом, процессы взаимодействия обычно-правовых и современных систем естественным образом попали в сферу интересов антропологов. Эти исследования осуществляются в рамках проблемы
