всегда находятся на периферии основного Общества, противопоставляя, как правило, себя последнему. Это определяет формирование у них достаточно жестких регулятивных систем (обычно-правовых), призванных сохранить их культурную идентичность в условиях «враждебного» окружения, т. е. противостояния основному Обществу. Подобное положение данных субкультур относительно Общества определяет, по всей видимости, типологическое сходство данных обычно-правовых систем с аналогичными системами в традиционных культурах (квазиродственные отношения, социально-возрастное право и т. д.). Эти сообщества также являются достаточно закрытыми для «чужаков», что делает метод включенного наблюдения наиболее эффективным при их изучении.
Похоже, что противопоставление себя Обществу всегда предполагает воспроизводство правоотношений, типологически тождественных более ранним стадиям по шкале исторической эволюции. Это характерно как для субкультур, так и для социума в целом. Примером тому является советское общество. Отказавшись от «старых ценностей», оно создало систему отношений, во многом повторившую архаические модели. Например, здесь власть обладала арбитражными функциями. Наиболее характерный и близкий пример – поведение бывшего члена политбюро КПСС Е. Е. Лигачева, который, будучи публично обвиненным в коррупции, обратился за «защитой чести и достоинства» не в суд, а в центральный комитет КПСС.
Актуализация обычно-правовой ментальности и, как следствие, воспроизводство типов правоотношений, типологически аналогичных ранним стадиях социогенеза, наблюдается также в периоды переходных эпох, когда в обществе доминируют дезинтеграционные процессы, связанные с разрушением старых ценностей, в том числе и правовых. В такие времена всегда наблюдается «архаизация» общества. В частности, есть данные, что в ряде случаев современные россияне мотивировали убийства тем, что пострадавшие являлись колдунами (ведьмами). Огромную роль в современной России приобрел самосуд, который всегда осуществляется как реализация принципа «справедливости», составляющего этнокультурный фон, на котором формируются обычно-правовые нормы.
Итак, современная антропология права изучает архаические его формы. Наиболее ранним способом правового регулирования было обычное право. Однако антропология права не ограничивает сферу действия обычного права эпохой первобытности, а его проявления в современной жизни «пережитками» этой эпохи. По мере эволюции общества, возникновения новых форм правового регулирования, с одной стороны, область обычного права постоянно сокращается, с другой же – типологические схожие регулятивные системы (обычно-правовые) могут заново формироваться прежде всего на периферии Общества (в субкультурах), а также на определенных режимах его существования (переходные периоды). Сохраняя за обычным правом определение «архаического», мы соотносим его прежде всего с западноевропейской моделью исторической
