и следователя выглядел крайне подозрительно, поскольку новый муж Веры, ее подруги, те самые, у которых было алиби, а также бывшие коллеги самого Лаврова в один голос твердили, как убивался он после развода, как пил по-черному и как мрачнел и зверел на глазах, когда речь заходила о Вере. Он сам точно знал, что ее не убивал и даже не собирался, но в глазах всех остальных читалось сомнение. Безоговорочно ему верила только мама.
Для того чтобы обезопасить себя, нужно было найти убийцу Веры. Это было совершенно понятно в теории и совершенно невыполнимо на практике. Когда-то, в прошлой жизни, Лавров считался неплохим опером, но сейчас с горечью понимал, что все его навыки безвозвратно утеряны. Дело Веры он, конечно, раздобыл на десять минут и почитал. Коллега Ванька Бунин, с которым Лавров в прошлом приятельствовал, пошел на должностное преступление и дал посмотреть материалы. Вот только ничего, проливающего свет на случившееся, Лавров там не нашел.
Тело Веры нашли в ее собственной машине – роскошном белом «Лексусе», который муж подарил ей на свадьбу. Новый муж, понятное дело, не Лавров. Видимо, убийца пробрался на заднее сиденье, и когда Вера вышла из салона красоты и села за руль, он затянул на ее шее шелковый шарф. Тонированные окна позволили ему не бояться быть увиденным с улицы. Но что бы он делал, если бы на Вере в тот день не оказалось шарфа, припас ли он другое орудие преступления, и что произошло, если бы Вера успела открыть дверь машины и позвать на помощь, было покрыто мраком тайны. Конечно, со своими многочисленными шарфами Вера не расставалась практически никогда, поскольку они были главной составляющей ее образа, но, готовя убийство, рассчитывать на это, с точки зрения Лаврова, было полной глупостью.
Никто не видел, как убийца залезал в «Лексус» и как он его покинул. Опрос посетителей и сотрудников салона красоты ничего не дал. Располагался салон в новом жилом доме, все жильцы днем были на работе. Вход находился с задней стороны здания, а подъезды располагались на противоположной. Крылечко выходило в глухой дворик, в котором жильцы не любили оставлять свои машины, поскольку им, чтобы попасть домой, нужно было обходить здание. Соседняя новостройка, выходящая окнами и подъездами прямо на стоянку перед салоном красоты, была еще не сдана, поэтому кроме рабочих, занимающихся внутренней отделкой, там никого не было.
Больше всего Лаврову не понравилось, что на груди у мертвой Веры нашли цветок. Маленький неказистый белый цветок, похожий на ромашку, но только с пятью белыми лепестками вокруг желтой мохнатой сердцевинки. Дома у Веры таких цветов не было, в салоне красоты о нем ничего не знали, поэтому, скорее всего, цветок принес с собой убийца. Принес и положил Вере на грудь. От этого веяло какой-то жутью, и у Лаврова свербило, кололось и чесалось то место в груди, в котором в пору его полицейского прошлого обычно сворачивалась клубочком интуиция.
Воровато оглядываясь на Бунина, который равнодушно сидел за соседним столом и делал вид, что совершенно не интересуется
