ему трубочку. Андрюша начал смотреть в неё.
– Ты сядь, так удобнее, – посоветовал я. Мне хотелось смотреть на него, как он смотрит, а лёжа мне было не видно.
– Я не могу, – отозвался Андрюша.
– У тебя что, тоже кишки вываливаются?
– Ничего не вываливается, просто никак…
Белый потолок, тихо. На соседней кровати сопит Андрюша. Он очень долго смотрит. Я прошу:
– Отдай, – протягиваю руку. Андрюша продолжает сопеть, потом говорит:
– Во! Посмотри, какие конфетки.
Я, не торопясь, поворачиваюсь на другой бок. На кровати рядом с Андрюшей лежит трубочка калейдоскопа, у него на ладони разноцветные стекляшки. Из-за моей спины голос Володи:
– Ты зачем всё сломал?
– А там, видишь, какие конфетки? – он протягивает мне: – На! Конфетки!
Я знаю, что это стекляшки, но беру и засовываю в рот. Володя из-за спины:
– Ты что! Выплюнь! Это же стекляшки!
Я пытаюсь выплюнуть их, но снова начинаю давиться. Володя стучит ложкой по стакану. Заглядывает в дверь Наташа:
– Тётя Женя, тётя Женя, Вера Ивановна, он опять…
…Меня держат за ноги. Я вишу вниз головой, подо мной белый таз, мне засовывают трубку в рот, я давлюсь, пытаюсь орать, не получается, захлёбываюсь водой, Наташа, наклонившись над тазом говорит:
– Вот они, вот они…
– Сколько? Все?
…Проснулся. Темно. Слабый свет только из коридора через открытую дверь. Женщины в халатах что-то делают около Андрюшиной кровати. Вижу, как Володя приподнялся на локте и смотрит на его кровать. Тихий мамин шёпот:
– Спите, спите, ещё рано…
…Светло, приходит Наташа:
– Сейчас мы поедем в другую палату…
Входят какие-то женщины, среди них мама, она наклоняется ко мне:
– Ну как ты?
Нас прямо на кроватях везут к двери. Сначала меня, потом Володю. Андрюши нет, кровати его тоже.
– А Андрюшу уже увезли?
– Да, да, там будет большая палата и много стеклянных стенок, – Наташа поправляет что-то у меня в кровати и переходит к Володиной.
Новая палата очень высокая и вся перегорожена прозрачными стенами. Володина кровать рядом с моей. Входит мама:
– Ну как, вам нравится?
– А там что? – я показываю глазами на соседние стеклянные комнаты.
– Это боксы, в них другие дети, вон там, – мама показывает куда-то в сторону, – там Наташин бокс.
– А где Андрюша? – спрашиваю я, но мама не отвечает, торопится и уходит.
– Андрюша умер, его ночью увезли, – отвечает мне Володя. – Сейчас завтрак привезут.
– Опять миндальный кисель? – спрашиваю я.
– Мама говорит, нам ничего другого нельзя.
– Меня от него рвёт.
– Это не от него, это вообще. Будешь есть кисель – всё пройдёт.
