«Чужой».
Дальнейшую эволюцию взяли на себя эти молодые люди. Вдохновенная революционность была первым этапом губительного экстремизма. Далее всё развивалось по его законам. Были созданы карательные отряды ЧОН, члены которых скоро перешли в палаческие ЧК, ВЧК, ГПУ, ОГПУ, НКВД. Вдохновенные большевистские юнцы по мере своего развития стали профессиональными убийцами.
Их террор стал объявленной Лениным войной против носителей классической морали. В их представлении она была косной, не отвечающей проснувшемуся революционному темпераменту. Разгадать натуру каждого человека было задачей непосильной и ненужной. Оставалась ориентация: каждый может быть скрытым врагом. В таких условиях могли выжить только узко-мыслящие люди, боящиеся не только коммунистов, но и других душевно богатых натур, несущих разные идейные склонности.
Всеобщее насилие не давало конструктивных результатов. В стране продолжались разруха и голод. Решительные вожди были вынуждены скупо отступать к экономическому либерализму.
Поэт Осип Мандельштам в 1931 году в числе немногих понял непримиримый контраст между ложным идеалом и реальностью.
«За гремучую доблесть грядущих веков,
За высокое племя людей, —
Я лишился и чаши на пире отцов,
И веселья, и чести своей.
Мне на плечи кидается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей:
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
Жаркой шубы сибирских степей…
Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,
Ни кровавых костей в колесе;
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
Мне в своей первобытной красе».
Учреждённая ими в 1921 году новая экономическая политика показала, что даже частичный возврат к мелкобуржуазной экономике может восстановить страну, пока не умерли частно-предпринимательские навыки. Большевиками такой возврат был разрешён только для создания умеренной легкой промышленности и такой же торговли. С нарушениями собственной классовой схемы ленинцы не считались, когда это было нужно им для укрепления собственного главенства. Они не были людьми морального принципа.
После разрухи НЭП удовлетворил крестьян и горожан. Первые продолжали заниматься традиционным земледелием, и всякое бунтарское начало у них было погашено. Можно заметить, что если бы НЭП был введен сразу после октябрьской революции, – или её просто не было бы, – то кризис, голод и разруха, вызванные бурей одностороннего насилия, были бы сняты с повестки дня. Все слои населения начали бы развиваться и богатеть. Крестьяне и рядовые горожане стали бы забывать свою неприязнь к богачам. Это был ненужный пережиток прошлого. До большевиков дошло, что крестьянство в своей основе – это класс собственников, а значит – буржуев. Именно он в состоянии изолироваться от всяких монопольных идей и заявить в конце концов о своих властных претензиях.
