ответов на главные вопросы музыкальной науки: о первоначале музыки и о существе ее элементов.
1. Состав Музыкальной секции ГАХН
Музыкальная секция ГАХН, существовавшая с сентября 1921 по сентябрь 1930 г.,[937] объединила крупнейших русских музыкальных ученых и музыкантов того времени, причем не только московских, но и ленинградских. Список имен говорит сам за себя. В разные годы в заседаниях секции принимали участие: А. М. Авраамов, А. А. Альшванг, В. М. Беляев, С. Н. Беляева-Экземплярская, Н. Я. Брюсова, Н. А. Гарбузов, Н. С. Жиляев, М. В. Иванов-Борецкий, А. Д. Кастальский, Г. Э. Конюс, К. А. Кузнецов, П. А. Ламм, Б. В. Левик, А. Ф. Лосев, А. В. Луначарский, Е. А. Мальцева, М. И. Медведева, Д. М. Мелких, А. В. Мосолов, Н. Я. Мясковский, С. С. Попов, С. В. Протопопов, П. Н. Ренчицкий, Э. К. Розенов, Л. Л. Сабанеев, С. С. Скребков, Б. М. Теплов, А. Б. Хессин, В. А. Цуккерман, А. А. Шеншин, Ю. Д. Энгель, Б. П. Юргенсон, Б. Л. Яворский, В. В. Яковлев и др. В составе секции числились также знаменитые пианисты, профессора Московской консерватории А. Б. Гольденвейзер, К. Н. Игумнов, Г. Г. Нейгауз, хотя на заседания они приходили редко.[938] В 1928 г. в число членов секции был включен один иностранный участник – французский музыковед, знаменитый пропагандист русской музыки М. Д. Кальвокоресси.[939] С докладами приезжали из Ленинграда И. А. Браудо, Г. М. Римский-Корсаков, Р. И. Грубер и А. В. Финагин (последние трое – ученики руководителя Разряда истории музыки Ленинградского государственного института истории искусств Б. В. Асафьева). Интересно, что сам Б. В. Асафьев[940] (один из выдающихся музыкальных ученых советского времени, впоследствии единственный из музыковедов – член АН СССР), часто бывая в Москве, в ГАХН почти не заходил. Он сделал всего один доклад – «Мои впечатления от поездки за границу летом 1928 г.» – на последнем заседании Группы по изучению русской музыки 18 февраля 1929 г.[941]
2. Задачи Музыкальной секции ГАХН
При постановке основных задач руководители Музыкальной секции базировались на общей концепции деятельности Академии, сформулированной на первом заседании ГАХН 16 июня 1921 г. и в программной статье ее президента П. С. Когана «О задачах Академии и ее журнала»:
Для того чтобы всесторонне охватить проблему искусства, Академия ведет свои занятия в трех основных разрезах. Первая группа работ имеет в виду синтетическое изучение явлений искусства, как продуктов духовной и материальной творческой деятельности, с точки зрения эмпирико-позитивного исследования в их а) элементах, b) конструкции и с) композиции. Центром внимания является материал…Методами служат наблюдение и эксперимент над содержанием и процессами художественного творчества и восприятия и над произведением искусства во всей сложности, как психофизическим объектом.[942]
Эта установка, данная Физико-психологическому отделению ГАХН, оказалась понятной и близкой членам Музыкальной секции. Именно в направлении синтетического изучения явлений искусства, элементов языка
В первом выпуске гахновского журнала «Искусство» ошибочно указано, что «музыкальная секция ГАХН организована в январе 1922 года» (Искусство-1. 1923. № 1. С. 428). На самом деле первый протокол заседания секции, сохранившийся в РГАЛИ, датирован 19 сентября 1921 г. (РГАЛИ. Ф. 941. Оп. 5. Ед. хр. 1. Л. 1–2).
Например, Гольденвейзера заинтересовал доклад Л. Л. Сабанеева «Цветной слух» (27 октября 1925 г.), в прениях по которому он принимал участие (РГАЛИ. Ф. 941. Оп. 5. Ед. хр. 19. Л. 5).
Сам Кальвокоресси в заседаниях не участвовал. Его статья «Первые критики “Бориса Годунова” на Западе» была прочитана на заседании Группы по изучению русской музыки 26 ноября 1928 г. В. М. Беляевым. За уточнение сведений о дате этого доклада, а также за помощь в установлении хронологии деятельности Музыкальной секции ГАХН я благодарю Ю. Н. Якименко.
В 1920-х гг. он писал под псевдонимом Игорь Глебов.
Члены Музыкальной секции ГАХН сами проявляли большой интерес к работам Асафьева. Им были посвящены несколько докладов, в том числе доклад В. М. Беляева «Игорь Глебов и его учение о музыкальной форме, как оно выразилось в его книге о Глазунове [
