добытых сегодня птичек в бамбуковой камере заграничной тюрьмы. Машина тем временем подъехала вплотную, и разнокалиберные стволы легкого стрелкового оружия угрожающе зашевелились, как пушки броненосца «Князь Потемкин Таврический», проходящего сквозь строй царской эскадры.
Леонид Степанович присмотрелся и увидел, что фигура на переднем сиденье, располагавшаяся рядом с водителем и вооруженная крупнокалиберным карабином Манлихер, по габаритам вдвое превосходила низкорослых азиатов.
– Вот не повезло, среди них и западный инструктор, – содрогнулся Леонид Степанович, безуспешно вспоминая английские слова, поправляя свою легкомысленную маечку и пробуя щеки, покрытые хорошей горской щетиной (увлекшись утром вьетнамкой, он забыл побриться).
Машина остановилась рядом с исследователем фауны птиц юго-восточной Азии. В европеоидном резиденте орнитолог с облегчением узнал собственного начальника – профессора Рычева, как раз сегодня пробирающегося тайными тропами вьетнамских джунглей на собственный стационар. Встреча с подчиненным в Индо-Малайс-ких дебрях, казалось, сильно обескуражила Рычева. Он вылез из машины и сдержанно поздоровался, не выпуская из рук Манлихер. Рычев внимательно осмотрел Леонида Степановича, его возмутительную экипировку, включая майку, убогую одностволку и перо аргуса, которое орнитолог воткнул в головную повязку. Он даже заглянул в полевую сумку орнитолога, где лежали три неизрасходованных патрона с бекасинником, микроскопические зимородок и нектарница, кисет с табаком, трубка, вилка, пачка сигарет и спички. Профессор был явно в чем-то сильно разочарован. Наконец, после недолгого разговора о каких-то пустяках, он обронил фразу, которая многое прояснила.
– А как здесь насчет леопардов? – будто невзначай спросил Рычев.
– Каких леопардов? – не понял Леонид Степанович.
– Да вот вьетнамские коллеги, – начальник обернулся к «уазику», откуда вьетнамские коллеги радостно заулыбались и замахали автоматами, – вьетнамские коллеги сказали, что в приграничной местности очень много леопардов. Вот мы и решили, поехать сюда, определить их численность. А заодно и поохотиться. Но я вижу, что леопардов здесь маловато будет.
Он с досадой посмотрел на несъеденного Леонида Степановича и пошел к машине.
– Жду вас вечером на стационаре, – сказал он на прощанье.
Машина тронулась. Леонид Степанович посмотрел ей вслед и увидел, как ружейные стволы втягиваются внутрь: «ежик» лысел прямо на глазах.
Леонид Степанович побродил по лесу еще пару часов, больше никого не добыл и повернул назад.
В джунглях, окружающих деревню, птицы по-прежнему пели редко, зато постоянно слышались выстрелы: то сухие – американских винтовок, то гулкие, ружейные, а то и автоматные очереди. Пальба шла повсюду: казалось, невидимые части ведут изнурительные позиционные бои. Объяснялась эта лесная
