мужчины не жалеют денег на танцовщиц. И почему таких же заведений не создали для леди. А может, они и существовали, только она ничего о них не знала. Однако сейчас Амелия совершенно определенно испытывала ни с чем не сравнимый непозволительный трепет при виде того, как мужчина обнажает пусть даже самые невинные части своего тела.
Бросив перчатки на стол Лорана, герцог направился к Амелии. Он поднял руки, но вместо лица коснулся ее волос, и его проворные пальцы ловко освободили от шпилек с трудом удерживавшуюся прическу. Герцог стоял совсем близко, как если бы сжимал Амелию в объятиях. Теперь девушка могла отчетливо разглядеть решительные очертания его подбородка и обнаженную полоску шеи, на которой начала проступать щетина. От мужчины пахло бренди, кожей и крахмалом. Но эти простые повседневные запахи не могли замаскировать мускусного мужского аромата, который Амелия вдыхала теперь полной грудью.
Когда герцог достал последнюю шпильку, волосы каскадом рассыпались по плечам девушки. Его пальцы чувственно коснулись кожи ее головы, когда он погрузил их в шелковистые локоны.
– Ну вот, – произнес он, и его сильные теплые ладони обхватили лицо Амелии. – Вот теперь мы сможем поцеловаться по-настоящему.
Неудержимое восхищение наполнило Амелию. И причиной тому было вовсе не горячее дыхание мужчины, коснувшееся ее губ, и не прижатые к лицу ладони, а единственное слово «мы». «Теперь мы сможем поцеловаться по-настоящему».
Не он поцелует ее. А они поцелуют друг друга.
Губы герцога неспешно и чувственно коснулись губ девушки, и в то же самое мгновение яркая вспышка озарила маленький мирок Амелии Клер д’Орси, превратив его в нечто новое и незнакомое.
Она с трудом выдержала несколько поцелуев мистера Поста, когда тот за ней ухаживал. Прошло уже десять лет, но Амелия до сих пор помнила те отвратительные поцелуи. Мокрые скользкие губы, похотливые объятия, оставившие после себя чувство беззащитности и стыда.
Но на этот раз все было иначе. Совсем иначе. На протяжении последних нескольких часов герцог Морленд ронял одну грубую высокомерную фразу за другой, оскорбляя чувства Амелии, и у нее сложилось впечатление, будто он вообще не способен на вежливую беседу.
Но его поцелуй… О да, это была настоящая изысканная беседа. Он вновь и вновь касался губ Амелии своими, а потом отстранялся, ожидая ответа. И Амелия отвечала с беззастенчивым удовольствием.
– Да, – пробормотал герцог, когда Амелия осторожно положила руки ему на плечи. – Именно так.
Ободренная этими словами, Амелия обняла мужчину за шею. Он погрузил пальцы в ее волосы, и она последовала его примеру, коснувшись наконец шелковистых темных кудрей. Ну почему она не сняла с рук перчатки? Амелия дорого отдала бы за то, чтобы волосы Морленда заскользили меж ее обнаженных пальцев. Однако она воспрянула духом, когда герцог тихо застонал от прикосновения ее затянутых в атласные перчатки рук.
Потом он замер, чтобы перевести дыхание.
«Нет, нет, не
