разных функций. Небоскрёб вмещал девятьсот квартир, один отель, тридцать пять этажей офисов, ресторан, смотровую площадку и уровни связи и радиовещания. В подземных этажах располагалась парковка.
К верстальщику Марианна прошла через холл отеля «Армани» мимо дюны – искусственной инсталляции, имитирующей песок пустыни. Подумала в который раз, что устраивать песок фактически среди полей песка не очень оригинальная идея. Поднялась на нужный этаж, подошла к портье.
Сказала тоном, не допускающим препирательств:
– Я хотела бы видеть мистера Тайм.
– Мистера Тайм нет дома, – ответил портье и виновато улыбнулся.
Ей всё же противоречили, но она стояла на своём:
– Я знаю, что мистер Тайм никогда не покидает свою башню.
– Мистер Тайм просил его не беспокоить. Его нет ни для кого до начала следующего года.
– Передайте ему, что его хочет видеть Марианна. Миссис Марианна Медея!
Неожиданно включилась громкая связь интеркома. Раздался голос верстальщика:
– Пропустите.
Портье подобострастно бросился проводить её к входному порталу. Дверные полотна раздвинулись перед нею, и она прошла в холл. Навстречу вышел верстальщик, и Марианна невольно отметила, что за то время, пока они не виделись, он сильно изменился: стал выглядеть неуловимо старше. Это проступало не во внешности даже, а скорее во взгляде умных глаз мистера Время, глаз отрешённых, всё понимающих.
– Ты назвалась Медеей? – медленно спросил он вместо приветствия. – Почему? Что случилось?
Верстальщик говорил заторможено, растягивая слова в странных местах и делая непривычные паузы. Она ответила:
– Я очень беспокоюсь за своих детей!
Он вскинул брови:
– У тебя есть дети? Вот как? Не знал.
И показал ей на кресло, приглашая сесть, сам сел напротив, даже не сел, а повалился, сначала нащупав кресло рукой, как незрячий. Она могла бы подумать, что он пьян, если бы не знала: верстальщики никогда не пьют земной алкоголь.
– Да, двое, – ответила она. – И меня не было дома почти три дня. А в том времени, где мы сейчас живём, каждую минуту может случиться непредвиденное.
Верстальщик оторвал кисти рук от подлокотников, пошевелил пальцами, словно нащупывая что-то в пространстве, закрыл глаза и заговорил негромко:
– Они проснулись в домике одни… Долго звали маму. Вышли во двор, посидели на крылечке и пошли к морю посмотреть, нет ли там мамы. Старшая взяла… Как её зовут?
Он открыл глаза и глянул на Марианну отсутствующим взглядом.
– Нора, – прошептала она уже помертвелыми губами. – Ей пять лет.
– Нора взяла младшую за руку, – повторил верстальщик и опять замолчал, глядя на Марианну с вопросительной усмешкой.
– Малышку зовут Энни, – поспешила сказать она. – Ей три годика.
Верстальщик стал рассказывать дальше:
– Нора
