Иван Иванович, вынимая из пакета бутылку водки, нарезки и батон хлеба.
– На следующей неделе будем отдыхать…
– Да, – коротко согласился Геша.
Оба приходили в себя и по мере приготовления стола оживлялись. На столе в тонких пенопластовых прямоугольных формах лежали порезанный сыр, колбаса и ветчина.
– Нарезка дороже. Зато резать не нужно, – устало усмехнувшись, сказал Веня и посмотрел на дверь. – У нас все готово, а Хаха почему-то не приходит.
– Задерживается, – сказал Геша и засмеялся кряхтящим смешком.
– У него стал какой-то осмысленный взгляд. Заметил? – спросил Веня. – Смотрит на меня, как будто что-то сказать хочет. Даже страшно становится.
– У животных это бывает… – сказал Геша. – У меня кошка такая. Сядет и смотрит прямо в глаза.
– Вчера мне показалось, что он нас слушает. Стоит и как будто прислушивается, о чем мы говорим и, думает, осмысливает…
– А как он телевизор смотрит?.. У него даже морда менялась, особенно, когда новости смотрит… – сказал Иван Иванович.
– Я тоже что-то такое заметил, – сказал Геша и окинул взглядом стол. – Огурчиков соленых не хватает.
– Да! И водочку хорошо бы охладить в холодильничке, – сказал Веня, – Чтобы достать бутылочку из холодильничка, поставить на стол и подождать, когда она отпотеет. Чтобы она стояла на столе и плакала, и ждала нас со слезой.
В этот момент Веня почувствовал, как выпьет, как водка зажжет желудок, на глаза набежит слеза предвкушения, появится дикий аппетит, и кровь быстрее побежит по венам, расслабляя тело, и ум сразу прояснится для важного и главного и к самому в легком опьянении вернутся чувства для задушевного и милого разговора с друзьями.
– Холодильника нет, – напомнил Иван Иванович.
– Мы с друзьями поговорим на эту тему, – сказал Веня. – Может быть, у кого-нибудь старый найдется.
– Грузчикам пора бы выпить, – сказал Геша с кряхтящим смешком и нетерпеливо придвинулся к столу.
Веня тоже придвинулся к столу.
– Все готово! Вот стопочки, – сказал Иван Иванович, поставив на стол три стопки, и открыл бутылку. – Наливаю…
– У меня начинается бешеное слюноотделение, – признался Веня.
– За что пьем? – спросил Иван Иванович, когда подняли налитые стопки.
– У нас первый тост всегда один… За нас! За дружбу! – сказал Веня.
В это время послышался стук с лестницы, послышался сильный удар в дверь. Она дрогнула и открылась.
– Вот он, – сказал растерянно Геша.
– Легок на помине, – сказал Веня.
Осел деловито прошел к столу и остановился, внимательно осматривая стол.
– За дружбу! – снова сказал Веня.
– Да, – поддержал его Геша с Иваном Ивановичем.
И они потянулись руками со стопками к центру стола, чокнулись, предвкушая будоражущую горечь водки в гортани. Веня всегда выпивал быстро, опрокидывая
