обезьянку. В настоящий момент он заканчивал писать книгу об Африке, в которой большой раздел посвящался обезьянам. Он как раз заканчивал просматривать очередную статью, когда к нему в кабинет вошли молодые сотрудники зоопарка, Вера и Вениамин.
– Здравствуйте, – поздоровались молодые люди, оставаясь в дверях.
– Здравствуйте! Проходите-проходите, – сказал им Олимпий Петрович. – Вы по какому вопросу?
– Я по поводу Коли Мячикова, – сказала Вера. – Я вам о нем рассказывала. Этот мальчик инвалид на птичьем рынке торгует обезьянками. Он любит животных. Нельзя ли его устроить к нам в зоопарк?
– Я помню наш разговор, Вера Георгиевна, – сказал Олимпий Петрович, называя свою сотрудницу по имени отчеству. Вера Георгиевна занималась в зоопарке тоже обезьянами и писала под его руководством диссертацию, благодаря чему у них сложились доверительные отношения. – Сейчас у нас трудное положение. Нет денег даже на зарплату. Новую ставку вводить и согласовывать с вышестоящими инстанциями я не имею возможности. Меня никто не поймет.
– Ну, может быть позже, когда все наладится? – спросила неуверенно Вера Георгиевна.
– Позже мы обязательно к этому вопросу вернемся, – сказал с оптимизмом Олимпий Петрович и посмотрел на Вениамина.
– Я хотел поговорить об осле, Олимпий Петрович. – Он у нас в слоновнике прижился, а денег на его содержание не выделяется…
– Я не против, чтобы осел находился в пределах зоопарка, – сказал Олимпий Петрович. – Ему нужно сделать необходимые прививки. Что касается финансирования его пребывания в зоопарке, то придется подождать.
Олимпий Петрович еще что-то хотел сказать, но в это время в кабинет влетел заместитель по финансовым вопросам Петр Ильич Кафнюк. Хотя финансов в зоопарке почти не водилось, этого гражданина прислали свыше поднять на ноги, лежащий на боку зоопарк. Тот в свою очередь устроил на работу своих людей: Пертюка завхозом, а Фонюка главным бухгалтером. И эта троица работала до того слажено, что никто не мог сказать финансы в зоопарке не появлялись благодаря их усердиям или благодаря им они ловко исчезают со счетов.
– Ну вот! Я же говорил… Говорил, что смету нам не подпишут. Я же говорил, что финансы зарубят? Так и произошло. Вот, пожалуйста!.. Денег на зарплату нет! Денег на ремонт тоже нет! Краску и стройматериалы по безналу не отпускают. А вы говорили, что отпустят, говорили, что нас поймут.
Олимпий Петрович поднял глаза на заместителя, соображая, что собственно тому нужно. К тому же он ничего такого не говорил.
– Извините, я не поздоровался, – заметил Кафнюк.
– Что вы хотите? – спросил Олимпий Петрович.
– Я говорил вам? Так оно и вышло, – продолжил вошедший, раскладывая перед директором письма, как странный коммерческий пасьянс.– Вот и вот… Все эти письма, запросы можно теперь выбросить. – Кафнюк достал из портфеля новые бумаги, многозначительно потряс ими и тут же снова убрал в портфель, как фокусник поступает
