мы сегодня? – сияя улыбкой, спросила она.
– В парк. Нас ждут аттракционы. Качели, русские горки, карусели… – заулыбался Веня.
Они гуляли по парку, взявшись за руки, и через ладони, пальцы от нее к нему и от него к ней текли токи желания. Близость Веры пьянила и обещала лучшее и неизведанное. Только на аттракционах он отвлекался от желания обнять Веру, прижать к себе и поцеловать. Съеденный перед аттракционами пирожок и выпитое кофе не давали ему получить удовольствие вполне. Хотя пирожок он тщательно пережевывал, на русских горках, казалось, он внутри воссоздался и хаотично в целом виде летает, ударяясь то в мозг, то в желудок, то в печень, то в мочевой пузырь. После горок мороженое он предложил Вере, а сам есть не стал, решив подождать, пока пирожок снова внутри его разделится на составные части и желудок успокоится.
Они долго гуляли по парку и как будто искали место для поцелуев. Когда такое место находилось, они делали это, истекая соком желания. Ему хотелось почувствовать ее всю и сразу, и целовать, целовать, целовать, пока они не перетекут друг в друга полностью. Сердце стучало в грудной клетке, как будто ему было мало места, и его сильный стук отдавался в висках. Голова слегка кружилась и мозг отказывался взаимодействовать с телом. В затылке появилась необыкновенная легкость и эйфория. Веня знал это состояние, видел себя со стороны и начинал над собой смеяться. Вера рассказала, что живет сейчас одна. Родители в качестве дипломатических работников отправились на год за границу. Ее приезжает навещать бабушка, которая летом живет за городом, где у нее большое хозяйство.
Вечером, держась за руки, они подходили к ее дому. У подъезда Веня обнял ее, положив руку на талию, и так проводил до самой двери. Вера сняла с плеча сумочку, открыла ее и стала в ней искать ключ. Неуверенными руками она достала ключ и попыталась открыть в дверь. Ключ не лез в замочную скважину, как будто был не от этой двери. Вера шевелила им и вставляла в те место, куда он должен был зайти. Но у нее этого не получалось. Ключ не лез в предназначенное ему отверстие, проявляя невероятную строптивость. Веня не мог понять, не то дверь возражала против ключа, не то ключ выглядел таким неумелым. Ему уже не терпелось дождаться, когда ключ плавно войдет в замочную скважину. Но тот, строптивый, дрожал и не лез туда, куда его направляли.
– Давай я попробую, – сказал Веня.
Вера смущенно отдала ему ключ. Он взял его и нетерпеливыми руками начал вставлять в замок. Ключ не лез и притворялся что не от этой двери. Он всем своим видом показывал, что не знаком с этой дверь, что у него нет с ней никакого прошлого. Веня присмотрелся к форме скважины, перевернул его и попытался вставить снова. Теперь он упирался в край замка выступающей гранью. Веня снова перевернул ключ, направил в скважину и тот немного вошел. Веня пошевелил им и ключ вошел глубже. Еще пошевелил и ключ вошел почти на одну треть. Затем еще немного сдвинулся, словно что-то раздвигал внутри и, наконец, вошел плавно и легко. Веня повернул ключ, открыл дверь и вошел в квартиру, вошел в комнату и вошел в Веру. Она позволила ему все. Она бросилась в него, как в океан, страстно сняв с себя очки,
