добавил, чтобы окончательно сразить Маленького Ёжика. – У меня две шубки: летом – серенькая, зимой – беленькая.
Маленький Ёжик, шумно вздохнув, сказал:
– Маменька говорила, что со временем и у меня будет новая шубка, но только…
Белый Комочек перебил:
– Но только не такая красивая, как у меня! У тебя… – он осторожно прикоснулся лапкой и тотчас же отдернул, – ай, как больно. Видишь? Нет, ты видишь?!
Маленький Ёжик кивнул.
– Ага.
Белый Комочек посоветовал:
– Попроси родичей, чтобы достали такую же.
– Нет-нет-нет, – Маленький Ёжик решительно замотал головой, а, чуть-чуть подумав, глубокомысленно добавил. – Своё – всегда лучше, чем чужое. Как мне часто говорит маменька, свои сопельки всегда слаще.
С самой высокой сосны давно уже за ними наблюдают ярко сверкающие в ночи две льдинки. С южной стороны вместительное дупло, а в его дверях – Хитренькая Мордашечка. Глядит вниз, распушив усы. Ей хочется спуститься вниз и также похвастаться своей шубкой. Но… Она помнит про страшнющий запрет матери: без меня – за порог ни ногой. Но мама спит, папа спит, и две её сестрички также спят, а её, Хитренькую Мордашечку (так мать назвала при рождении), сон никак не берет. Ну, вот, сильно-сильно, долго-долго держит зажмуренными глазки, а они все равно раскрываются.
Все-таки Хитренькая Мордашечка вылазит из дупла, садится на ближайший сук, осматривается по сторонам и, распушив хвост, начинает спускаться вниз. Она тихо спрыгивает в сугроб и незаметно подкрадывается к Маленькому Ёжику и Белому Комочку сзади.
– Добрый вечер, – говорит Хитренькая Мордашечка, ухмыляясь в пушистые усы.
Те, захваченные врасплох, вздрагивают. Маленький Ёжик сворачивается в ощетинившийся клубок. Зайчонок же – стремительно прыгает в сторону. Первым приходит в себя Белый Комочек.
– Черт! – восклицает он, издали рассмотрев бельчонка. – Напугала.
– Чем? – невинно спрашивает Хитренькая Мордашечка. – Я же ласково поздоровалась, дружески… Голос…
– Ну, – Белый Комочек вернулся назад и сел, – голос ничего не значит. Бывают такие притворщики, что…
С макушки старой березы раздался старческий хриплый голос Черного Ворона.
– Каррр! Каррр! У людей таких называют паррродистами.
Маленький Ёжик, почувствовав, что опасности нет никакой, распрямился, встал на задние лапки, вытянул остренький хоботок вверх и спросил:
– Шпионишь, дедуль?
Старый Ворон сердито нахохлился и закричал:
– Каррр! Каррр! Каррр! Не шпионю, а контррр-олиррр-ую обстановку… За вами глаз да глаз нужен…
Над поляной, откуда ни возьмись, закружился молодой сороченок. Сделав несколько кругов, опустился на снег, рядом с бельчонком. Сложив аккуратно крылья, почистив клюв о снег, затрещал на всю поляну:
– За кем глаз нужен?.. За мной?..
