встрече соперников, но никаких намеков на предстоящие потасовки не наблюдалось.
В этот раз мы хотели увидеть не только сами скачки, но и все предшествующие им церемонии: последний забег, называемый Provaccia, после которого последует Messa dei Fantini10 на Пьяцца Дель Кампо. Увы, на последний забег и мессу в честь жокеев, мы уже опоздали, нас задержал ремонт дороги в пути, потому теперь нам предстояло шататься по городу до обеда, когда будет проходить церемония освящения лошади. Если раньше мы были сторонними зрителями, и нам, по сути, было все равно, кто выиграет, то теперь мы болели за «жирафов» и знали, в какую церковь нам идти.
У каждой из 17 контрад имеется своя церковь, где освящают лошадь в день скачек. Поэтому наш путь лежал к базилике Сан Франческо – весьма скромной, но очень душевной базилике. Когда мы ее достигли, она уже вся была переполнена толпой местных жителей. Всегда тихая и скромная, она теперь превратилась в центр красочного торжества. Разглядеть, что творится там впереди, у алтаря, было невозможно. Я даже пожалел, что не воспользовался предложением Джиджи занять лучшие места во всех зрительных залах. Мой сын с друзьями были где-то там, на самых хороших позициях, а мы – за спинами, окутанными бело-красными флагами.
Вдруг наступила благоговейная тишина, и раздалось цоканье. Мы с Кьярой и Клио, как по команде, поднялись на носочки, чтобы увидеть, возможно, будущую героиню сегодняшнего праздника. Именно этому крупному черному коню предстоит вечером отстаивать честь жирафов. Животное возмущенно фыркало и нервно цокало, не желая стоять на месте, что сопровождалось монотонным голосом священника, читающего молитву.
– Что-то у них лошадь нервная, – шепнула мне Клио.
– Это хорошо. Говорят, если лошадь апатичная, о победе можно даже не мечтать, а вот если буйная, то будет интересно, – улыбнулся я ей.
Когда обряд освящения лошади завершился словами священника «Vai e torna vincitore»11, толпа красно-белым потоком устремилась к выходу, плавно вынося нас на улицу. Я крепко схватил за руки своих девочек и вышел под жаркое августовское солнце. Люди, обмотанные флагами с изображением жирафов, старались дотронуться до коня, обнять его и даже поцеловать.
– Они поклоняются коню, будто он уже выиграл Палио, – изумленно смотрела на них Клио.
– Нет, они просто наделяют его своей верой, – смеясь, сказала Кьяра. – Если конь будет чувствовать, какие надежды на него возлагают, это будет подстегивать его бежать к финишу.
– Да, но… Веру вселять надо в жокея. Он будет коня подстегивать, – пожала плечами Клио. Мы были на этом празднике так давно, что она, видимо, уже не помнила его правил.
– Нет, Клио. Палио выигрывает именно лошадь. Она вообще может своего всадника скинуть со спины еще на старте и прийти к финишу одна, принеся победу своей контраде. Так что лошадь на этом празднике – священное животное.
Мы потекли вместе
