И всех занимали их личные тревоги и несбыточные мечты.
Никто из этих людей не подозревал о существовании Каллиопы или не придавал этому значения. Но так даже веселее: для кого-то из них она станет особенно важной. Ее охватило волнительное, восхитительное, безудержное предвкушение.
Скорее бы найти новую добычу.
Эйвери
Эйвери Фуллер крепче обхватила себя руками. Ветер спутывал ее волосы, превращая их в светлый вихрь вокруг головы, и развевал платье, как флаг. Упали первые дождевые капли, обжигая обнаженные участки кожи.
Но Эйвери не хотела уходить с крыши. Она убегала сюда, в свое тайное убежище, когда больше не могла выносить яркого света и громких звуков города.
На горизонте лиловая дымка перетекала в непроглядную темноту. Эйвери нравилось ощущение свободы, отрешенности, безопасности – ведь здесь она оставалась наедине со своими секретами. «Не так уж тут и безопасно», – шептал назойливый внутренний голос.
Вдруг Эйвери услышала звук шагов. Взволнованно обернулась и расплылась в улыбке – это был Атлас.
Но дверь люка вновь распахнулась, и наверху из ниоткуда появилась Леда – с перекошенным от злобы лицом, болезненно худая, потерянная, опасная. Казалось, вместо кожи у нее защитный панцирь.
– Леда, что тебе нужно? – осторожно спросила Эйвери.
Хотя и так знала, чего та хочет: разлучить их с Атласом. Но она его ни за что не бросит.
Эйвери встала перед ним, загородив от подруги.
Леда заметила это движение.
– Да как ты смеешь! – фыркнула она и, вытянув руку, толкнула Эйвери.
В желудке все сжалось. Эйвери замахала руками, пытаясь за что-нибудь уцепиться, но поблизости ничего не оказалось, даже Атлас был далеко. Мир превратился в размытое пятно, где смешались цвета, звуки, крики. Земля неслась ей навстречу…
Эйвери резко села. На лбу проступил холодный пот. Спустя пару секунд она узнала в окружавших ее темных силуэтах громоздкую мебель. Она в спальне Атласа.
– Эйвс? – пробормотал он. – Что с тобой?
Она подтянула колени к груди, пытаясь унять сумасшедшее сердцебиение.
– Кошмар приснился.
Атлас притянул ее к себе, обнимая со спины своими теплыми надежными руками:
– Хочешь поговорить?
Эйвери в самом деле этого хотелось, но она не могла. Развернувшись, она поцеловала Атласа в губы.
После гибели Эрис она каждую ночь прокрадывалась к нему в комнату. Конечно, Эйвери знала, что играет с огнем. Но лишь во время, проведенное с любимым – с разговорами, поцелуями, ощущением его присутствия, – она была защищена от падения в пропасть.
И даже здесь, рядом с Атласом, Эйвери не чувствовала себя в полной безопасности. От себя самой. Ей не нравилась паутина тайн, что встала между ними невидимой стеной, хотя Атлас ни о чем не догадывался.
