реагируют. Через неделю жизни в их маленькой деревеньке я уже не удивлялся тому, что мне не нужна помощь переводчика Ричарда Око, чтобы договориться о каких-то элементарных вещах. Мы друг с другом здоровались, выясняли планы на день, обсуждали охоту, погоду, словом, всё на свете. Я говорил на русском, они на своем языке. Но мы прекрасно понимали друг друга. Интуитивные предчувствия и абстрактные идеи происходят из того же источника, где рождаются эмоции, поэтому, чем лучше ты умеешь определять эмоции людей, тем лучше ты сможешь творить и общаться с помощью интуиции. Распознавать и обозначать эмоции – как свои, так и окружающих – эффективное упражнение.
3.Я научился выключать в себе скептика и включать любознательного ребенка.
Мне и раньше приходило в голову, что наши внутренние ограничители, цензоры, критики сильно мешают жизни и успеху. Мы еще не успеваем толком узнать, скажем, собеседницу-блондинку, а уже через минуту выдаем вердикт «Боже, какая дура!». Мы еще не попробовали влезть на высокий забор, чтобы попасть на противоположную сторону, а внутренний цензор нас тормозит и орёт «Стой! Куда? У тебя не получится. Ты толстый, больной и одышливый!». У пигмеев, насколько я выяснил, распространено табу на слово «не могу». Зато они постоянно спрашивают «Как это сделать?». И я даже не удивился, когда однажды вечером, когда я разобрал фотоаппарат, чтобы протереть объективы, ко мне подсел старый пигмей и стал выяснять, тыкая пальцем в технику, как она устроена. Для него не имело значения, что он не знает оптики, не знаком с физикой и не получил вообще никакого образования. Его принципиально волновал сам процесс: «Как это происходит?». Там, где он НЕ ЗНАЛ, включалась его интуиция, и он пытался постигать незнакомый мир с ее помощью.
Так вот, чем чаще мы будем задавать себе позитивные вопросы и реже включать злобного критика, тем благодарнее и активнее начнет работать наша интуиция.
4.Я научился радоваться миллионам ненужных знаний…
Звучит абсурдно, но, тем не менее, это так. К сожалению, подобная роскошь – получать абсолютно незнакомую и, не факт, что нужную тебе информацию – доступна только в таких вот длительных экспедициях. Так много нужно успеть, столько вопросов задать и на столько их ответить… Кошмар! И, тем не менее, занимаясь такими вот многочасовыми беседами, взаимопроникновением двух миров, я в какой-то момент почувствовал вспышки некоего озарения. Сами собой (казалось бы) находились ответы на вопросы, которые меня мучили в Москве. Я с блеском решал те задачи, которые еще вчера мне казались неразрешимыми. Это она, моя дорогая Интуиция, заработала на полную мощь, заметив, что я совсем не отвлекаюсь на анализ, а просто подбрасываю ей разрозненные факты, как дрова в топку, а она, в благодарность, указывает мне верный путь.
5.Ну, и наконец, я понял глубинную потребность в том, чтобы периодически выключать себя из социума, находить покой и радость в одиночестве, а главное, я догадался, интуитивно, откуда такая потребность возникала у меня раньше,
