проговорил Польтэ.
– Согласен, но вы же понимаете, что при мне этих денег нет. Клянусь честью и словом дворянина, завтра, через два часа после рассвета, мой гонец вручит вам оговоренную сумму, то есть две тысячи пятьсот пиастров.
– Как только деньги окажутся у меня в руках, солдатам будет возвращена свобода.
– Разве вы не верите моему слову? – надменно вскричал испанец.
– Напротив, но предпочитаю деньги. Давайте пиастры – получите солдат.
– Не устроить ли нам все это между собой, брат? – в свою очередь вмешался Медвежонок.
– Это как же?
– Если ты будешь согласен, то я поручусь за этого господина.
– Да ты с ума сошел! Тебя обманут.
– Ба! Велика важность.
– Как хочешь. Но тогда я умываю руки.
– Позвольте, сеньор кабальеро, – перебил испанец. – Благодарю вас за предлагаемое поручительство, но я не принимаю его. Я докажу вашему товарищу, что больше доверяю ему, чем он мне.
С этими словами он вынул из камзола футляр.
– Вот, – продолжал он, – несколько бриллиантов, которые мне удалось скрыть от флибустьеров. Оставьте их у себя, сеньор кабальеро, и отдайте тому, кто привезет условленную сумму.
Польтэ открыл футляр и рассмотрел бриллианты взглядом знатока.
– Тут больше чем на миллион, знаете ли вы это? – спросил он.
– Их стоимость – четыреста тысяч пиастров, – холодно ответил испанец.
– И вы доверяете их мне?
– Почему же нет? Я полагаюсь на вашу честь.
– Возьмите назад ваш футляр, – заявил Польтэ, пристыженный уроком. – Пленники свободны. Вы пришлете выкуп, когда вам угодно.
– Хорошо. Благодарю, – просто ответил испанец.
Спустя несколько минут дамы уже садились на лошадей, и бывшие пленники, молча раскланявшись с Береговыми братьями, отправлялись в путь вслед за слугой буканьера.
Проезжая мимо капитана, донья Эльмина слегка наклонилась в седле и прошептала одно слово:
– Recuerdo![7]
Капитан молча почтительно поклонился и продолжал следить взглядом за небольшой вереницей удалявшихся путников, пока те не скрылись из виду. Когда же испанцы наконец исчезли за поворотом извилистой тропы, флибустьер подавил вздох и в глубокой задумчивости направился к своим товарищам.
В тот же вечер слуга Польтэ вернулся с пятью тысячами пиастров – сумма, вдвое превышающая оговоренный выкуп.
На другое утро Дрейф и Железная Голова, дружелюбно простившись с буканьером, возвратились в Пор-Марго.
Недели, месяцы, год и, наконец, еще один год миновали, а капитану, несмотря на все усилия, не удалось добыть каких-либо известий о донье Эльмине. Характер Медвежонка, и без того мрачный по своей природе, стал еще более замкнутым. Исчезла надежда, хотя и слабая, которую он лелеял в своем сердце.
Я помню!
