мясника полоснул несчастного по горлу. Глаза Эмильены расширились, тонкие ноздри затрепетали, и на лице промелькнула ухмылка сладострастия.
Филипп-Анри бросил победный взгляд на свои испачканные кровью руки.
– Смотри, Эми, совсем как в детстве. Помнишь, мы швыряли кроликов волку и смотрели, как он разрывает их жалкие тушки? Тогда мои пальцы тоже были в крови, и я приложил их к кружеву твоего платья.
Девушка неспешно подошла вплотную к барону и нежно прижалась к его груди.
– Конечно, помню, Филипп. – Томно выдохнула она. Юноша медленно провёл по её губам окровавленным пальцем и хрипло шепнул.
– Проклятье, вид крови возбуждает меня до крайности, ничего не могу с собой поделать. Этот старый недоумок так некстати прервал нашу любовную игру, но теперь я хочу тебя ещё сильнее.
Эмильена лишь крепче прильнула к своему спутнику и, взяв его руку, медленно облизнула пальцы барона. Но не успела пара, охваченная страстью слиться в долгом поцелуе, как им явно послышался протяжный стон. Поначалу оба с досадой подумали, что это бедолага Риваль отдал последний вздох, но брошенный взгляд на тело, лежащее без всякого движения, убедил их, что крестьянин давно мёртв. А меж тем, глухой и надрывный стон, словно исходящий из стен вновь повторился.
Молодые люди замерли на месте, напряжённо вглядываясь в полумрак жалкой комнатёнки, и затаив дыхание, прислушались. Дождевые капли монотонно стучали по разбитой крыше, но к этому заунывному звуку явно добавилось чьё-то тяжёлое дыхание. И затем вновь послышался протяжный стон.
Эмильена машинально бросила взгляд на мёртвое тело крестьянина и внезапно вскрикнула, отчаянно вцепившись в руку барона.
– Филипп! Ох… Филипп! – Только и смогла произнести девушка. Юный сеньор обеспокоенно уставился на лужу крови, что успела натечь возле головы убитого. Холодные глаза его вспыхнули, и пот заструился по вискам. Словно невидимая рука, обмакнув в кровь палец, медленно выводила на досках пола буквы. Эмильена и её спутник с расширившимися глазами уставились на эти письмена и едва заметно шевелили губами пытаясь прочесть послание. Филипп-Анри, в конце концов, опустился на колени, желая разобрать буквы, ведь сумрак мельницы делал их очертания и вовсе размытыми. И видно тот, кто отправлял послание, был необычайно слаб и немощен. Слова шли вкривь и вкось. Баронесса застыла, прижав руки к груди, и тяжело дышала.
– Ну, что там, Филипп? Не мучай меня! Проклятье! Я не могу прочесть, перед глазами всё плывёт. – Сдавлено пробормотала она.
– Ой, Эми! Ты только посмотри, трижды написано одно и то же.
– Да что именно, скажи, наконец!
– Да всего лишь: «помогите мне». И всё, да-да больше ничего, взгляни сама, если не веришь. Как ты думаешь, Эми, это послание для нас? Вернее я… я… хочу сказать, что его автор… возможно…
– Джулиан! –
