и вовсе закопается, так что концов не сыщешь.
Теперь в подтверждение своей легенды Иннан и рисовала табель, изредка вслух размышляя по поводу того, какие предметы туда вписать и какие отметки она получила на зачётах.
– Как вы думаете… – Задумчиво покусывая карандаш и закатывая глаза, спросила она. – Что мне поставили по Истории?
В ожидании, когда присутствующие выскажутся, она потянулась и оторвала зубами виноградинку.
Шанни немедленно напомнила ей про сира Софокла, но Иннан не шутила.
– Серьёзно, черти. Сочините чего-нибудь… а то он меня запрёт, и у нас пропадёт великолепная возможность под видом сессии посылать меня к партизанам.
– Ну, тройку поставь. – Вяло отозвался Энкиду.
Иннан взглянула так, будто он оскорбил её до глубины души.
– Нечего тогда спрашивать. – Справедливо заметила Шанни.
– Нет, тут кто-нибудь способен услышать голос разума?
– А что, ты хорошо знаешь историю?
Иннан махнула пёрышком.
– Поставлю четыре.
– С плюсом.
Билл громко сказал:
– Что ж… извиняюсь. Извиняюсь!
Все молчали.
– Может, будет круче «Новейшая история Эриду»? Я лучше пойду и посмотрю, как это называется. А то Билл так орёт, и вообще от вас толку по нулям.
С этими словами Иннан поднялась и ушла, разглядывая на ходу своё сочинение.
Билл встал, расставив ноги. Колониальное одеяние выглядело, что бы там не зудел Ас, внушительно.
– Извиняюсь! – Ещё громче молвил Билл, двигая коленями такого калибра, что их эквиваленты в железе вполне могли бы усмирить это самое восстание на корню. – За то, что пытался облегчить вашу жизнь. Я думал, мы от бедствий сроднились и можем не церемониться… но, если вам угодно, ходите в галстуках и подтяжках.
При этих словах даже Ас содрогнулся. Билл, направившийся к арке выхода, это приметил и остановился.
– Пусть он, – показал на Энкиду, – задыхается от боли, натягивая на свои ожоги этот… как его… что это?
– Бобочка. – Объяснила Шанни. – Очень аккуратная.
Энкиду кротко проговорил:
– Билл… в такую жару лучше надевать что-то, закрывающее кожу. И я бы очень тебя поблагодарил, если бы ты не заботился обо мне публично.
– Вот те раз. Что я сделал?
– В присутствии красивой женщины ты обсуждаешь мои физические недостатки. Мне неловко, милый.
Ас хмыкнул.
Билл символически сплюнул и окончательно, с высоко поднятой гривастой головой, пошёл к выходу. Резко свернул и позаимствовал у Шанни несколько виноградин. Погрузив их в рот, сразу повеселел – виноград был крупный и, как в сказке, прекрасно утолял жажду.
– Как хотите. – С голубиной уступчивостью высказался
