в экипаже.
– Нет, разумеется – у него в казино пошла выигрышная полоса. От этой дамы ничего не зависит – она готова ездить за ним повсюду, если он ее не гонит.
Михаил открыл рот, но так и не придумал, что бы такого сказать.
– А вы совсем не знаете жизни, – неожиданно промолвила графиня, испытующе глядя на него. – Для писателя это большой недостаток. Скажите, почему вы пришли ко мне сегодня? Только правду.
– Назарьевы были очень добры ко мне, – пробормотал писатель. – И… очень откровенны. Однако они скрыли от меня, что их родственница приезжает. Почему?
Вера допила кофе и поставила чашку на столик.
– А вы подумайте. В конце концов, если от вас что-то скрывают, значит, не хотят, чтобы вы это знали.
– Я слишком низко стою, чтобы удостоиться общения с госпожой генеральшей? – спросил Михаил мрачно.
– Говорят, – уронила Вера, проигнорировав его вопрос, – что Глафира Васильевна надеется на то, что Натали поможет подыскать жениха для Анастасии.
Михаил понял, и краска бросилась ему в лицо.
– Но ведь Натали… то есть госпожа Меркулова… Я слышал, что она не общалась с троюродной сестрой много лет! Зачем же ей так стараться для… для…
– И зачем приезжать в Баден-Баден, когда было бы достаточно написать письмо, – в тон ему отозвалась Вера. – Да и Назарьевы тоже могли бы никуда не ездить.
– Вы что-то знаете, сударыня? – спросил Михаил после паузы.
– Ничего определенного, – спокойно отвечала его собеседница.
– И все же?
Вера улыбнулась, и, бог весть отчего, эта улыбка взбесила писателя.
– Вам нравится говорить загадками… – начал он.
– А вам нравится их отгадывать, иначе вы бы здесь не были. Хотите совет?
– Еще одна загадка?
– Если угодно. Так вот: не принимайте дела Назарьевых близко к сердцу. И их самих – тоже.
– Понятно, – пробормотал Михаил, растирая лоб. – Вы считаете, что у меня нет шансов. – Он вздохнул. – А ведь я ни слова не сказал о том, что Анастасия Петровна мне нравится. Неужели я настолько… предсказуем?
Однако тут Вера Андреевна предпочла его ошеломить, чисто по-женски круто переменив тему.
– В «Золотом рыцаре» хорошая читальня? – спросила она.
– Простите? – Михаил вытаращил глаза.
– Говорят, там хорошая читальня, и русские газеты тоже есть.
– Но я не понимаю… – начал писатель в изумлении.
– А стоило бы.
Вошла горничная, неся на подносе конверт, украшенный гербами, и сообщила, что его только что доставил нарочный, который дожидается ответа. Графиня сломала печать, пробежала письмо и повернулась к гостю.
– Впрочем, Михаил Петрович, можете делать, что хотите, – добавила она уже совершенно другим тоном. – А теперь прошу извинить, меня ждут неотложные
