что при нынешних обстоятельствах маме в ее гинекологической клинике нужен именно такой рехнувшийся гений, и хотя на первое письмо Ирины Петровны Зольцман ответил вяло, после второго, изучив подробное описание «плода», ученый соблаговолил встретиться и поговорить.
Нина с первого курса меда подрабатывала у мамы – в основном, правда, занималась дизайном и пластической хирургией – убирала дефекты, уродства, изъяны, мешающие нормальной жизни – но в лаборатории тоже проводила много времени, не упускала ни одной стажировки, ни одного семинара и все инновационные технологии тестировала первой. В институте ей, конечно, завидовали, хотя на этапе аспирантуры Нина уже не так много общалась с бывшими сокурсниками – Дима был исключением. Он работал в поликлинике для творческих работников № 40, тоже гинекологом и тоже с удовольствием. Мама Нины переманивала его к себе, но Дима с достоинством отказывался от выгодного предложения, набивая себе цену не в качестве врача, а в качестве будущего зятя.
Увы, несмотря на доверительные отношения и профессиональную солидарность, Нина не могла рассказать молодому человеку про Васю Петрова, потому что мама считала – малейшая утечка, и пациента заберут, запрут туда, где держат атомную бомбу и многочисленных инопланетян, которых еще при Горбачеве наловили целую уйму.
Васю Петрова, как и других сложных больных Зольцмана, долго гоняли по врачам, прописывая то одно, то другое бессмысленное лекарство, не в силах выявить причину приступообразной тахикардии, которая дважды приводила к остановке сердца.
Лучшие кардиологи города разводили руками – мол, сердце в полном порядке, причин для пароксизмов нет – и отправляли Васю к неврологам, те сканировали голову, вводили контраст, втыкали в клиента иголки, чтобы жизнь малиной не казалась, затем тоже разводили руками и отправляли к эндокринологам, которые, проверив щитовидку, надпочечники и все существующие в природе гормоны, отправляли обратно к неврологам, неврологи – к психологам, психологи обратно к неврологам, неврологи – к остеопатам, остеопаты – к гомеопатам, гомеопаты – к гастроэнтерологам, и на десятом или одиннадцатом витке Вася снова попал к кардиологам. Поскольку тахикардия была настоящей, а умереть от остановки сердца Вася не хотел, кардиологи любезно, но без энтузиазма в энный раз сделали пациенту эхо и, к собственному превеликому изумлению, обнаружили опухоль размером с теннисный мяч, давящую на нижнюю полую вену.
Опухоль решили немедленно удалить, но при следующем обследовании, засунув пациента в МРТ-сканер, доктора всплеснули руками – образование исчезло. Спустя пару дней у Васи случился новый приступ, и светила кардиологии предприняли новую попытку узреть опухоль. О чудо, она снова была на месте. С этого момента стало ясно – опухоль дышит, надуваясь и при сжатии уменьшаясь до таких микроскопических размеров, что даже в лупу ее не рассмотреть. Более того – совершаемое движение зависит от ударов сердца – второго сердца Васи Петрова,
