чашку чая, которую мама поставила передо мной, и сказал, что пойду на пробежку.
– Да, иди проветрись, – проговорила она.
Воздух на улице казался плотным от морозного тумана. Тротуар затянуло инеем, и он прилипал к подошвам кроссовок. Видимость была практически нулевая, и я обнаружил, что бегу очень медленно, как будто мой мозг сам включил режим опасности и снизил скорость движения, чтобы я не наткнулся на неожиданное препятствие. Я не мог набрать нужную скорость, при которой голова очищалась от всех мыслей и оставался только ритм бега.
Внезапно услышав чьи-то шаги, я остановился.
Может, как-нибудь добежите друг до друга!
Мимо пробежал какой-то мужчина. Наверное, накануне он ел чеснок, и острый неприятный запах висел в воздухе еще долго после того, как стих звук его дыхания.
Вернувшись домой, я почувствовал запах гари. Мама стояла у кухонной раковины и скоблила почерневший сотейник. Она не оглянулась на звук моих шагов, но по ее согбенным плечам было видно, что она плачет.
Я долго принимал душ, горячие струи приятно грели замерзшее лицо.
Когда я спустился вниз, папа уже сидел за столом в своем обычном рождественском облачении: толстый вязаный свитер поверх клетчатой рубашки и вельветовые брюки.
С момента приезда домой я заметил, что отец все время находится в каком-то нетерпеливом ожидании, словно зритель перед началом военного парада.
Мама принесла одно из своих традиционных блюд.
– Копченый лосось с шампанским?
– Не рановато для шампанского? – ответил вопросом отец.
– Ну, кое-кто уже давно на ногах!
Сколько себя помню, рождественское утро начиналось с этого диалога.
– Ну что ж, живем только раз! – обычно отвечал на это мой отец. Но в этом году он явно не был готов на такое.
Раньше мне позволяли выпить половину бокала шампанского, но теперь, когда мне уже исполнилось восемнадцать, меня никто и не думал ограничивать. Шампанское шло легко.
– Думаю, нет смысла зажигать камин в гостиной, – сказала мама.
Несколько последних лет это было обязанностью Росса. И я не мог понять, то ли она намекает, что теперь я должен это сделать, то ли просто не хочет идти в гостиную, где всюду стоят его фотографии.
– Давайте распакуем подарки на кухне? – предложил я.
– Да, тепло и уютно, – согласился отец.
– И правда! – Мама почти обрадовалась возможности изменить традиции.
Она купила мне пижаму, ваучер на десять уроков вождения в Британской автошколе и, от папы, шагомер.
– Дай-ка посмотрю, – тут же протянул папа руку, так что стало очевидно, что он этот подарок видит в первый раз.
– По нему можно узнать, какое расстояние ты прошел, – сказала мама.
Конечно, я и не собирался им пользоваться, но понимал, откуда у нее взялась мысль о таком подарке. Даже представлял, как
