Семеновны легка, как пух.
Василий Ильич глянул на гостя, молча наполнил и подвинул рюмку.
– Не побрезгуйте, Родион Георгиевич… – Сыровяткин посматривал, как поведет себя столичный житель.
Ванзаров взял рюмку двумя пальцами и броском закинул в рот вишневую жидкость – неаристократично, зато убедительно. Авторитет его в глазах павловской полиции вырос безмерно. От второй рюмки он благоразумно отказался.
Сыровяткин представил гостя, особо подчеркнув, что господин Ванзаров был прислан непосредственно от Департамента полиции.
– Очень рад, – еле слышно проговорил Антонов.
По-хозяйски подвинув себе стул, Ванзаров сел довольно близко, что позволительно при дружеской беседе или допросе.
– Василий Ильич, вижу, какое впечатление на вас произвела ночная встреча, – начал он нарочно тихо, чтобы дама за дверью не разобрала детали разговора, как бы ни старалась. – Но вынужден просить вас о помощи…
– Что я могу?
– Надеюсь, немало. Например, где вы встретили ее? Где точно?
Антонов неопределенно махнул рукой.
– Там, у парка…
– Я покажу, – начал Сыровяткин, но его осекли.
– Какой был примерно час? – продолжил Ванзаров.
– Какой час… Да, какой час? Вероятно, около одиннадцати…
Полицмейстеру был подан знак, чтобы не смел влезать со своими уточнениями. Они и так известны.
– Было холодно?
– Нет, погода стояла чудесная…
– Луна была?
– Луна? – Антонов задумался. – Не припомню… Теперь у нас уже поздно светло.
– Понимаю, – Ванзаров участливо кивнул. – Девушка показалась вам знакомой?
– Мне она напомнила… – Антонов запнулся. – Кого же напомнила? Плащ ее… Нет, не могу вспомнить…
– Как я понял, она прыгала на месте?
– Прыгала? Вероятно… Танцевала… И еще эдак делала… – Управляющий повел рукой в сторону.
– Она смеялась?
– Кажется… Такое улыбчиво красивое лицо…
– Никогда ее не видели прежде?
– Никогда… – Василий Ильич будто что-то вспомнил и торопливо приложился к рюмке. Сыровяткин невольно облизнулся.
– Она была жива? – понизив голос, как мог, спросил Ванзаров.
Антонов посмотрел на него долгим пустым взглядом.
– Да, она была жива… – наконец проговорил он. – Но она была мертвая…
И он закрыл ладонями лицо.
– Пожалейте… – одними губами сказал Сыровяткин.
Ванзаров оказался в трудной ситуации. Он сделал вид, что ничего не заметил.
– Василий Ильич, как вы себя чувствуете?
Управляющий отнял ладони и потер мокрые глаза.
– Я?..
