данную главу, Лудольф возвращается от этих дальнейших трактовок свечи как символа Христа к обсуждению самого представления в Храме. Лудольф говорит о природе посвящения, о значении первенца в иудейском законе и уделяет больше места, чем раньше, ритуальной чистоте и нечистоте, а также средству воспрепятствовать распространению греха, даваемом принесением в Храм. Это обсуждение прежде всего направлено на то, чтобы читатель получил хорошее понимание той реальности, к которой отсылает буквальное понимание текста. Таков первый этап прочтения: как мы уже предположили в другом месте, Лудольф не обязательно легко расстается с буквальными аспектами обсуждаемого им текста, а тщательно излагает то, что знает о его историческом, географическом и этимологическом фоне. Это дает читателю очень конкретное понимание прочитанного; такому пониманию он, как естественно было бы ожидать, может уделить пристальное внимание, так как оно поможет читателю вообразить прочитанное. Однако развитие обсуждения идет путем построения уровней прочтения на основе буквального значения. Тропологически первенец означает Иисуса Христа – Единородного от Отца. Эти прочтения ведут Лудольфа к тому, чтобы он призвал своих читателей приносить их добрые дела Христу. Затем следует дальнейшее тропологическое толкование посвящения, в котором Мария трактуется как “Mare amarum”, то есть деятельная жизнь, и как “Stella maris”, то есть созерцательная жизнь: оба образа жизни, согласно Лудольфу, требуют очищения, даваемого посвящением. Деятельную жизнь надо с помощью труда и тщательности очищать от небрежения, созерцательную – с помощью страха очищать от духовной заносчивости: таким образом, очищение, символизируемое данным евангельским событием, необходимо для вхождения в Иерусалим, который различным образом толкуется как “Visio Pacis”, “Vita Beata” и “Templum Celeste” (I: 109). В этом отрывке, особенно в самом первом разделе, присутствует своего рода иерархия уровней. Упоминание имени «Мария» ранее дало повод к нескольким интерпретациям и определениям этого имени. Здесь же два из этих определений сами становятся основой для взвешенного герменевтического прочтения. Таким образом, событие, о котором говорится при буквальном толковании, порождает целую систему последовательных прочтений.
Затем в данной главе рассматривается принесение Христа в храм, и это дает Лудольфу основание заметить, что есть лишь пять мест, в которые был принесен, привезен или приведен Христос, – Иерусалим, Египет, пустыня, высокая гора и крыло храма: “et iste quinque loca signifi cant quinque status in quibus invenitur Christus” («и эти пять мест означают пять состояний, в которых может быть найден Христос», I: 109): Иерусалим – это мирное ви́дение, или созерцательная жизнь; Египет – это деятельная жизнь, в которой есть несчастья; пустыня – религия, в которой постятся; высокая гора означает роль светской власти; крыло храма означает духовную власть. Расширяя эти категории, Лудольф способен извлечь мораль из всех пяти. В созерцательную и деятельную жизни (Иерусалим и Египет)
