не задал дополнительных уроков.
– Так на чем меня прервали? – спрашивает мистер Бигл, будто до этого произнес больше, чем одно-единственное предложение. – Ах да, я остановился на легенде о тысяче журавликов-оригами. Она гласит, что если кто-то сложит целую тысячу таких же, как этот, – мистер Бигл поднимает птичку на ладони, словно она самый большой в мире бриллиант, – тогда исполнится его самое заветное желание. Журавль – мистическое создание, которое, как говорят, живет целую тысячу лет. Именно поэтому нужно сложить тысячу журавликов, чтобы мечта исполнилась. По одному за каждый год его жизни.
Донте Моффат поднимает руку и говорит:
– Человеку-пауку в зале для игры в бинго… ну, куда ходит моя бабуля… на вид тоже тысяча лет.
Мистер Бигл говорит: как славно, что пожилого человека назвали в честь супергероя. Однако, даже если ты стар, все равно можно быть отважным и сильным.
– О, это он сам называет себя Человеком-пауком, больше никто, – поясняет Донте. – Он говорит, что похож на паука. Когда оказывается в ванной, ему тоже очень сложно из нее выбраться.
Мистер Бигл снова прокашливается и поднимает вверх руку, очевидно приказывая Донте захлопнуть варежку.
– Раз за разом люди делали все, чтобы исполнились их заветные желания. У некоторых это получалось, у других – нет. Годы шли, и легенда о бумажных журавликах становилась все известнее. Люди дарили журавликов на свадьбу, надеясь, что молодожены счастливо проживут тысячу лет. Журавликами одаривали новорожденных, пророча детям безбедную жизнь. Такова легенда о бумажных журавликах, и, как только я увидел одного у Бекета в руке, я вспомнил, что читал об этом. Почему он важен для тебя, Бекет?
– Мне его дал папа.
– Ну что ж, очень мило, – говорит мистер Бигл, направляясь к книжной полке.
Он пробегает пальцами по корешкам и вытаскивает одну из книг.
Меня так распирает от счастья, словно я бутылка колы, в которую бросили мятную конфетку. Легенда о бумажных журавликах – это лучший подарок на день рождения! Она так прекрасна, что превосходит даже историю о том, как тучный Вильгельм Завоеватель взорвался на собственных похоронах, так что монахи аббатства стояли, покрытые гнилыми кишками. И точно лучше рассказа о римлянах, которые полоскали горло мочой, чтобы освежить дыхание. Я оглядываю класс. У некоторых (например, Мими) такой вид, словно им в рот попали гимнастические обручи.
– Вижу, что вас потряс мой рассказ, – гордо произносит мистер Бигл, шагая обратно; галстук развевается за его спиной, точно флаг. – Спасибо, что показал нам такой чудесный предмет, Бекет.
Мистер Бигл кладет птичку обратно мне на ладонь, а на парту – книгу, которую только что достал с полки. Он говорит, что в ней написано про оригами и, возможно, поэтому она заинтересует меня. Я могу вернуть ее, когда прочитаю.
Меня награждают аплодисментами. Будто я какой-то герой, хотя я не сделал ровным счетом ничего. Мистер Бигл говорит дальше, а я тайком бросаю взгляд
