разбавляя ее яркими плакатами рекламы новых книг, короткими роликами готовящихся к прокату фильмов.
Под куполом кольца развернулись три самых масштабных голографических баннера, один из которых я в буквальном смысле пронзила на своей парящей доске. Демонстрационный ролик рассказывал о предстоящих играх, показывал достижения конкурсантов, их лица. Мне довелось прорезать насквозь момент, когда парень из третьего отбора выбил десять из десяти мишеней с расстояния…
Хм… Не помню, с какого расстояния, но что—то на пределе возможностей.
Я обернулась и попыталась рассмотреть цифры рекорда, луч ослепил меня. Когда потерла глаза и поискала взглядом источник внезапного света, увидела…
Этого не может быть потому, что не может быть никогда! Тот светловолосый, кучерявый парень на эскалаторе… У меня обман зрения?
Кирилл. Кирилл жив!
Жив!
Нет, это не он, просто похожий человек.
Я развернулась сильнее, и наши с незнакомцем взоры встретились. У меня перехватило дыхание, сердце ухнуло куда—то в область живота, там раскололось на несколько мелких осколков, больно раня внутренности, разрывая мышцы, кромсая плоть.
Внутренне собралась и вгляделась в незнакомца. Молодой человек не сводил с меня взгляда. У него светлые крупные глаза, думаю, голубые, или мне хочется, чтобы они были такими, как у Кирилла. Оттенок волос темнее. Определенно темнее… Или я пытаюсь себя убедить в этом. Стрижка короткая, бесформенная. Земляне любят подобные несуразности. Брюки и куртка одного цвета – коричневого. Кирилл терпеть не мог подобные оттенки.
Нет, не Кирилл. Похож, но не он. Двойник. Удачная копия. На удивление…
– Таня!
Я слышала тебя, Панин, но не могу отвести взор. Будто встретилась с тем, кого любила… Люблю до сих пор. С призраком человека, которого люблю.
– Татьяна!
Кричи не кричи, Вадим, а я не в состоянии отвернуться. Если так поступлю, то не прощу себе. Никогда не прощу этого ни себе, ни тебе.
Незнакомец спустился с эскалатора и, не отводя от меня взора, протиснулся сквозь толпу людей, подошел к ограждению, перегнулся через него. Мне пришлось задрать голову, чтобы держать его в поле зрения, пока доска, минуя пролет, на котором остался неизвестный, станет плавно опускаться на рекреационную площадку.
Неожиданно яркий луч голограммы выстрелил мне в глаза, и я зажмурилась, но быстро распахнула веки, поискала взглядом незнакомца. Он все там же, только теперь, перегнувшись, лежал животом на перилах, ухватив решетку рукой с внешней стороны ограждения и балансируя таким образом, чтобы не свалиться вниз. Он наблюдал за мной.
– Я – Максим! Максим Соловьев. Тринадцатый квадрат.
Машинально отметила, что его голос ниже, чем был у Кирилла. Но во всем остальном – движениях, наклоне головы, родинке над губой – одно лицо.
– Найди
