где солдаты играют в карты в ожидании смены караула.
Комната, освещенная лампой с фитилем, плавающим в тюленьем жире, была полна несовместимых запахов. Теплый запах рыбьего жира, идущий от лампы, ароматы корешков, листьев и коры, которые сушатся на балках или в решетах, кисловатый запах распространенного канадского напитка, похожего на лимонад и изготовляемого из квасного сусла, и, наконец, неожиданный аромат кожаных переплетов, исходящий от множества книг, сваленных в кучу в углу.
В другом углу на корточках сидит человек и ловко плетет сеть. Его круглая голова цвета полированного красного дерева с раскосыми глазами кажется слишком большой для его маленького коренастого тела. Это эскимос.
Под лампой на брошенных на пол мехах в позе индейца сидит мужчина и что-то пишет на переносном письменном приборе.
Мартен д’Аржантейль с удивлением рассматривает его одежду из оленьей кожи, украшенную бахромой, и надвинутую до бровей меховую шапку. Непонятно, сколько ему лет.
– Кто вы? – спрашивает он, неприветливо глядя на гостей. – Я вас не знаю.
– Знаете, – напоминает ему господин де Сент-Эдм. – Я уже приходил к вам с графом де Варанжем.
– А где он сейчас?
– Именно это я и хотел бы узнать, и только вы можете мне это сообщить.
– Я не прорицатель.
– Позвольте с вами не согласиться. Я видел вас за работой, Николя Мариэль.
– Ничего вы не видели. Я занимаюсь только толкованием по Большому и Малому Альберту, делаю талисманы на удачу, готовлю целебные снадобья.
– Вы умеете гораздо больше. Среди ваших колдовских книг есть не только Большой и Малый Альберт. Вы смогли узнать, что Джон Ди видел в черном зеркале. И мне известно, что вы умеете говорить с духами и вызывать их. Повторяю, я недавно ВИДЕЛ ВАС ЗА РАБОТОЙ.
– Времена нынче не те.
– А что в них нового?
– Дурные знамения.
– Какие же?
– Как-то ночью я видел в небе, над лесом, летят пылающие каноэ.
– Вы уже рассказали об этом всем и вся.
– Но я никому не говорил, что в одном из этих огненных каноэ сидел ваш сегодняшний спутник. Я его узнал.
– Меня?! – в ужасе восклицает Мартен д’Аржантейль.
Это откровение ему вовсе не нравится. Означает ли оно, что он скоро умрет? Он сожалеет, что последовал за графом де Сент-Эдмом. Да, он интересуется магией, но он не желает иметь ничего общего с разглагольствованиями низкопробного колдуна.
Впрочем, чего еще можно ожидать от темной, невежественной Канады? В Париже он был на сеансах магии Лесажа и аббата Гибура, но сейчас салоны парижских магов, с их ретортами и котлами, ароматами ладана и дурманящих трав, далеко. У него сохранились о них неописуемые воспоминания. Иногда там в тумане он видел нежное лицо странной и утонченной Мари-Мадлен д’Обрэ, маркизы
