у нее обычно всегда есть мужчина – или несколько мужчин.
– Неужели?
– Конечно, когда некоторые женщины достигают такого возраста, им больше ничего и не нужно… Но все-таки…
Она замолчала.
– Да, – сказала мисс Марпл. – Я тоже так не думаю.
Есть люди, которые улыбнулись бы, с легкой иронией восприняв это заявление из уст старомодной пожилой дамы, которая едва ли разбирается в проблемах нимфомании, да мисс Марпл и не употребила бы этого слова. Она бы сказала «всегда слишком любила мужчин». Но леди Селина приняла ее мнение за подтверждение своих слов.
– В ее жизни было множество мужчин, – напомнила она.
– О да, но я бы сказала, что мужчины всегда были для нее приключением, а не необходимостью, вы так не считаете?
Мисс Марпл спрашивала себя, приехала бы женщина в отель «Бертрам» на встречу с мужчиной? «Бертрам» определенно не был подходящим для этого местом. Но, возможно, женщина с таким характером, как у Бесс Седжвик, именно поэтому и выбрала бы его.
Мисс Марпл вздохнула, подняла взгляд на красивые старинные напольные часы, солидно тикающие в углу, и поднялась осторожно и с усилиями, обычными для людей, страдающих ревматизмом. Затем медленно двинулась к лифту. Леди Селина огляделась вокруг и атаковала пожилого джентльмена с выправкой военного, который читал «Спектейтор».
– Как я рада снова вас видеть. Э… генерал Арлингтон, не так ли?
Но пожилой джентльмен очень учтиво отрицал, что он генерал Арлингтон. Леди Селина извинилась, но не была слишком обескуражена. Близорукость сочеталась в ней с оптимизмом, и так как больше всего она любила встречать старых друзей и знакомых, то всегда совершала подобные ошибки. Многие тоже так ошибались, потому что лампы здесь были приятно тускловатыми и были снабжены плотными абажурами. Никто не обижался, казалось даже, что это доставляет людям удовольствие.
Мисс Марпл улыбалась про себя, ожидая, пока спустится лифт. Это так похоже на Селину! Всегда убеждена, что всех знает. Сама она не могла с ней соревноваться. Ее единственным достижением в этом плане был красавец епископ Уэстчестера в отличных гетрах, к которому она ласково обратилась «дорогой Робби» и который не менее ласково ответил ей, вспоминая себя ребенком в Хэмпширском аббатстве, кричавшим в исступлении: «А теперь стань крокодилом, тетя Джейни! Стань крокодилом и съешь меня!»
Лифт спустился вниз, пожилой мужчина в униформе открыл дверь. К удивлению мисс Марпл, в кабине стояла Бесс Седжвик, которая у нее на глазах поднялась наверх всего пару минут назад. А затем, подняв одну ногу, она резко остановилась, что удивило мисс Марпл и помешало ей сделать шаг вперед, и уставилась через плечо мисс Марпл так сосредоточенно, что пожилая дама тоже повернула голову назад.
Швейцар только что распахнул обе половинки входной двери и придерживал их, пропуская в вестибюль двух женщин. Одна из них – суетливая пожилая дама, в довольно нелепой фиолетовой шляпке
