style="font-size:15px;"> – Извините, – тут же исправился Владислав.
– Это всё? – спросил Антоний.
– Да, – подтвердил Владислав.
– Нет, – возразила Милана.
– Пойдём, – сказал Антоний, поднимаясь со своего места.
– Завтра я приду к вам, – пригрозила Милана, не вставая с кресла. – В восемь.
– Завтра я… – начал Владислав, но под давлением взгляда Миланы набрал своего секретаря.
– Марина, завтра в восемь есть клиенты?
В ответ прозвучал энергичный женский голос:
– Да, Владислав Семёнович. Кириличев.
– Перенеси на среду.
– That’s better!27 – кивнула Милана и, довольная собой, покинула кабинет впереди брата.
В полном молчании они вышли из здания, сопровождаемые телохранителями. Серый спёртый воздух улицы ничуть не прояснил мысли.
– Давай заедем к Генке? – предложила Милана, как ни в чём не бывало. – У него на Тверской есть ресторан.
Антоний посмотрел на неё. В золотых Ray-Ban и ослепительно белом брючном костюме она излучала поистине голливудскую уверенность.
– Давай я тебя сфотаю, – предложил он.
– Сейчас?
Чётко очерченные брови Миланы вспорхнули над золотой оправой очков.
– Да, лучше сейчас. Там ещё никого не было с таким бездумно счастливым лицом, – сказал Антоний, глядя в золочёные глаза сестры.
– Где? – непонимающе моргнула она.
– В списке «Forbes».
Милана белозубо рассмеялась, вызвав у Антония резкий приступ раздражения. Ангел сияет искрящимся солнцем. Ангелу всё так легко достаётся.
– Тони, ты же понимаешь, что никто в здравом уме не доверит мне управлять строительным бизнесом!
– Ты оглохла или вконец отупела? – спросил Антоний, остановившись у своего Роллса. – «В здравом уме и трезвой памяти», Милан.
Сестра замерла, напуганная его резким тоном.
– Мне не нужна эта доля, – тихо сказала она. – И недвижимость тоже не нужна. Только мой номер в отеле, а его у меня больше нет.
– Вот так трагедия, – фыркнул Антоний.
– Да что с тобой? – спросила она.
Он посмотрел на неё, не находя подходящих слов, чтобы выразить своё состояние, так напоминавшее детский раздрай семнадцатилетней давности.
Должен принять всю полноту горькой неудачи. Хотя радостней всего чувствовать ответственность за успех. Всё просто. Факты безразличны и холодны в своей юридической убедительности, но нахлынувшие эмоции выключают трезвый расчёт и здравый смысл.
Два рублёвых миллиардера молчали друг напротив друга, установив между собой двухметровую дистанцию и былую границу непреодолимых разногласий. Антоний в чёрном деловом костюме и Милана – в белом. Телохранители привычно безмолвствовали,
Так-то лучше!
