превращая ночную Лаик в зачарованное поместье, из которого не выйти. Савиньяк, впрочем, собирался войти.
Рокэ с Эпинэ и Салиганом созерцали снежную кучу; Марселю и таки ухваченному Котиком коту было не до того – вымокший Раймон остервенело вылизывался, сухой виконт пытался думать. Ужасно хотелось что-то понять, увязать и вывалить на Алву, когда тот поднимет взор от белого, черного и мокрого. Рассчитывать на глаза не приходилось – зловредный стол, показав виконту Рожу, занялся другими. Взятый им в оборот Эпинэ был сосредоточен и при этом столь счастлив, что Валме за него порадовался, тем паче других поводов для радости не наблюдалось. Салиган словно бы играл в карты и как раз готовился передергивать, а Рокэ просто замер, склонив голову к плечу. Похоже, он кого-то слушал, но все присутствующие молчали не хуже каменного Танкреда. Ладно, Алва еще мог замечтаться, но дукс с прымпердором, если б ничего не видели, так бы и сказали, а они таращились в никуда.
Марсель зажмурился, просчитал до двадцати и открыл глаза. Место, откуда всплыла Рожа, теперь прикрывал снег, а вокруг ничего не клубилось и не витало. Робер во время разорения усыпальницы Франциска умудрился узреть на потолке похожую на Алву даму и какие-то пятна, но то ли изъятие из гроба регалий стол не возмутило, то ли он счел, что все началось с Арлетты, а графиня глянуть вверх не догадалась.
На всякий случай виконт сбегал к ограбленному Диамниду, ничего не обнаружил и вернулся, Алва со товарищи по-прежнему озарялись. Название храмовым прихожим эсператисты дали не с бухты-барахты, по крайней мере тем, что всунули в абвениатские храмы. По части захвата чужой собственности слуги Создателя изрядно смахивали на Та-Ракана и его приятелей, разве что «львы», спасибо Чезаре, вели себя по-людски. Валме еще разок прогулялся по некрополю и перечитал надписи, после чего присоединился к обществу. Снег потихоньку таял, вода собиралась в лужицы, подбираясь к трем парам рук и обещая скорую капель, но сама куча явно собиралась дожить до рассвета. Присев напротив ставшего еще счастливей Эпинэ, Марсель возложил ладони на холодную мокрую гадость, ощутил себя Раймоном, который кот, и даже тряхнул рукой, после чего задался вопросом: почему в подвале не холодно и не сыро, если протопленные комнаты наверху за ночь почти выстывают.
До́ма папенька добился от архитектора и печников очень приличных результатов, но веками согревать зиму за счет ушедшего лета и смягчать летнюю жару запасенным холодом не вышло б и у них. Это наводило на мысли о величии забытых либо богов, либо зодчих. Древние секреты таки существовали, просто Та-Ракан искал не то.
Тихонько ругнув покойного за тупость, виконт покосился на сугроб, в котором таились реликвии – Рокэ обещал выждать, когда они полезут из кошачьего снега, и «что-нибудь попробовать». Легко сказать… Венец они уже примеряли, мечом махали, из кубка пили, причем всё, что нашлось, включая молоко. Конечно, великие силы могло задеть сопровождавшее
