каблуках – ярко-голубые, под цвет шарфа у женщины в руках.
Вместо пышной, но упругой груди, которой так гордится Паулина, – два конических бугорка с ярко-красными сосками, напоминающими помпоны на остроконечных клоунских колпаках.
И лицо… Паулина не может отвести взгляд от лица женщины на картине. Издалека оно представляется чуть ли не смазанным пятном. Но вблизи обретает жесткие, резкие черты. Губы накрашены ярко-красным, щеки густо нарумянены, как у клоуна в цирке.
– Я потерял кошелек, – говорит он, когда приходит домой ближе к ночи.
Подкладка его левого кармана вывернута наружу, как у пьяниц из комиксов.
– Где ты был? – спрашивает она. Давно остывшие макароны в кастрюле слиплись в неприглядный ком. – Где ты был целый день и весь вечер?
– Искал работу. Встречался с владельцем «Алиби-Лаунж». Может быть, он закажет у меня фреску на заднюю стену.
– Ты его там потерял, – спрашивает она, – кошелек?
– Нет. – Он говорит, что, наверное, потерял по дороге, когда шел домой вдоль железнодорожных путей. – Как какой-то бродяга.
В его голосе явно проскальзывает раздражение, и она понимает, что лучше ей помолчать. Он наливает себе молока и залпом выпивает. Когда он проходит у нее за спиной, она чувствует запах, который ей очень не нравится. И это не запах спиртного.
Она замечает его, когда он выходит из табачной лавки. Она совершенно не представляет, что он делает в городе днем, особенно без папки с рисунками.
Она возвращается из типографии, и ее ждут в агентстве, но она идет следом за мужем.
Несколько раз она едва не теряет его в толпе. Люди толкаются, гудят автомобильные клаксоны, кричат мальчишки-газетчики.
Театр находится в крошечном здании. Красный кирпич и закопченные окна.
Соски, как клубнички. Но она не снимала стринги. И не раздвигала ноги. Вот что Бад сказал ее мужу тогда, на крыльце. И добавил с намеком: Может, ты видел что-то такое, чего не видел я.
Она видит, как он заходит внутрь.
В голове – никаких мыслей.
У входа висит афиша почти в человеческий рост: Прямиком с Запада: Бурлеск братьев Ронделл! Откровенная музыкальная феерия! Шанхайская Жемчужина! Конча, Повелительница змей! Непрерывные представления ежедневно!
Под афишей – плакат поменьше: Каждый вторник: Восхождение Ирландской Венеры!
На картинке изображена рыжеволосая красотка, выходящая из половинки морской раковины.
Она стоит в пустынном переулке, курит уже вторую сигарету и думает.
У билетной кассы топчется какой-то высокий мужчина. Кажется, он смотрит на Паулину.
Она отворачивается от него как раз в ту секунду, когда он окликает ее: Эй, красавица!
– Огоньку не найдется? – вдруг слышится голос у нее за спиной.
Обернувшись, Паулина видит женщину, которая идет к ней с другого конца переулка, от задней
