снова включили фильм, бледнолицые злодеи уже с позором отступали. «Это Леха черный их напугал!» – крикнул кто-то в шутку. С тех пор и пошло: Леха Черный да Леха Черный. Были бледнолицые и краснокожие, а у нас есть Черный!
Клуб, в котором показывали кино, раньше был церковью. Бабушка не раз рассказывала с горечью Лехе, как большевики в тридцатых годах сбросили золоченый крест с купола и большой колокол. Люди стояли с мрачным молчанием вокруг церкви, крестились, тихо проклинали нехристей. А что можно было поделать? Приказ из райкома пришел, кто осмелился бы ослушаться? Вместо креста красное знамя прикрепили к куполу. Мужик тот, который сбрасывал крест и колокол, сгинул потом, пропал неизвестно где, говорили, что в пьяной драке его прирезали.
Ходили упорные слухи, что под полом клуба в земле зарыт клад. Священник бывший закопал там драгоценности церковные, когда большевики стали храмы закрывать и разрушать. Разумеется, никому и в голову не приходило искать тот призрачный клад на месте бывшей церкви: нельзя трогать святые вещи кому попало. Никому в голову не приходило. Кроме Лехи.
Одному ему было не справиться, и он подговорил на эту авантюру Игорька. Тогда они еще приятельствовали.
– Драгоценности сдадим в комиссионный магазин в городе. Там у меня тетка работает. Деньги поделим пополам.
Потом, правда, долю Игорька Леха наполовину уменьшил. Но и остатка, как думал Игорек, ему должно было хватить на велосипед, о котором он тогда страстно мечтал. Поэтому легко согласился, не задумываясь серьезно о последствиях.
Рыть подкоп под клуб они начали с задней стороны здания, где были заросли крапивы и репейника, – никто не увидит даже днем. Руки и ноги Игорька горели огнем, зудели по ночам, спать не давали, в волосы вцеплялись репьи – не вытащишь. Лехе-то, конечно, все было нипочем, сверкал только своими чертенскими черными глазками и рыл без устали, как крот, глинистую землю.
Крепкий фундамент уходил глубоко в землю, прорыть ход под него было невозможно. Они стали выбивать зубилом камни.
– Мастера были! – восхищался Леха. – Видишь, между фундаментом и стеной настилали сухую бересту, и состав раствора непонятный, дегтем пахнет. Навечно строили!
Дыру в фундаменте они пробивали целую неделю.
– Есть! – наконец воскликнул Леха. – Вовнутрь полезем вечером. Как раз будет фильм идти, никому до нас дела не будет. Так безопаснее клад вытаскивать.
Вечером они пришли с фонариком и мешком. Спицами от велосипедного колеса, как саперы, ползая в полутьме, протыкали в разных местах землю. У Игорька первого спица скрипнула.
– Дай я! – оттолкнул его Леха. – Посвети фонариком!
Он руками стал разрывать землю. Достал из углубления сверток в черной тряпке:
– Тяжелый… – с нетерпением развернул сверток, но тут же разочарованно промычал: – А-а, это иконы. Что с ними делать? Как думаешь, их можно продать?
– Давай
