style="font-size:15px;"> И принялся терпеливо ждать. А вскоре принесли ужин и организму совсем полегчало!
В горбольнице доктор Илья Игоревич, шепотом ругаясь, оперировал Мишку. Как и предполагалось, у того оказался разрыв мочевого пузыря, причем, вдребезги. Провозившись три с половиной часа, доктор, устало отдуваясь, вышел в предоперационную и принялся размываться.
– Вам следователь звонил. Просил перезвонить, как освободитесь, – сообщила медсестра, подавая полотенце.
Кивнув, Илья Игоревич отправился в ординаторскую, где его уже ждал самовар. Закурив папиросу «Норд» и отхлебнув из стакана в подстаканнике бодрящего напитка, доктор взял телефон и набрал номер, записанный на бумажке.
– Алё! Мне следователя Донцова, пожалуйста… Доктор Платов, из горбольницы… Ах, это вы? … Потерпевший? Только что закончил с его пузырем… Долго, а как же! Там живого места не было! Все равно, что носок с дыркой вместо пятки штопать… Говорить он завтра сможет, не раньше… Ага… Ага… Ага.... Ну, всех благ, Дарий Аркадьевич!
Положив трубку на рычаг, эскулап загасил в почкообразном лотке, приспособленном вместо пепельницы, папиросу и принялся записывать операцию в журнал. Ох, и хлопотное выдалось дежурство!
Глава вторая
Утром Мишка лежал в постели и поедал манную кашу, которой его кормила с ложечки дебелая санитарка Таня. Он бы и сам мог, левая рука действовала, но так было приятнее, ибо при каждом внесении ложки в рот Танина большая теплая грудь касалась Мишкиного бока.
– Вот, молодец, – ворковала Таня, – Теперь ещё ложечку…
В палату вошел следователь Донцов. Таня с неодобрением покосилась на него. Мишка подобрался.
– Ничего-ничего! Заканчивайте завтрак, я подожду! – конфузливо замахал руками Дарий Аркадьевич и сел на стул в сторонке.
Проглотив ещё три ложки, Мишка громко рыгнул и принялся шумно хлебать остывший чай.
Допоив больного, Таня собрала посуду и, поджав губы, вышла из палаты, виляя круглым оттопыренным задом. И Мишка, и следователь проводили её задумчивыми взглядами.
– Доброе утро! Давайте знакомиться: я – следователь Донцов. А как вас звать?
– Михаил Сергеевич… Мордачёв, – всем видом изображая жертву, преувеличенно слабым голосом отозвался Мишка, – Двадцать девятого года я, беспартийный, холостой. Адрес: Портовая, 38.
– Чудненько, чудненько…
Дарий Аркадьевич, сев на незанятую койку, быстро застрочил в протоколе. Кинул взгляд на восходящее солнце, выколотое на левой кисти и надпись «КОЛЫМА».
– Под судом и следствием были?
– Да… – неохотно признался Мишка, – Год, как освободился. Статья №… за кражу, в общем. Как малолетке, дали пятерик.
– Понятно. Теперь, расскажите, что произошло вчера.
– Ну-у… Зашел я, значит, пива выпить. Сижу, пью, вдруг вижу: по улице знакомая девчонка идет. Я вышел с ней поговорить, но не догнал. Покрутился-покрутился, и вернулся в
