похлебки лесник отмывал его и прятал до следующего раза.
Через полчаса уха сварилась. Котелок сняли с рогулек и поставили на дно лодки. Деревянные ложки замелькали в опытных руках, перемещая содержимое в голодные желудки. Рыба таяла во рту, а бульон был прямо нектаром и амброзией одновременно. Ухи было много, но её съели всю: не выбрасывать же!
– Лопнем, но честь боярскую не посрамим! – патетически воскликнул бывший князь.
Джим слово «боярскую» не знал, но о смысле лозунга догадался по контексту.
Облизав ложку, он с глубоким удовлетворением рыгнул и произнес по слогам трудное русское слово:
– Вкус-но-ти-ща!
– А то! – гордо отозвался Григорий.
На четвереньках они заползли под крышу, влезли в спальные мешки из оленьих шкур (вонючие, между нами говоря!) и уснули крепким сном людей, славно потрудившихся за день. Сил на беседы не осталось.
На второй день плавания река стала ощутимо шире. Все чаще попадались топляки – деревья, попавшие в реку во время весеннего разлива. Плыть приходилось осторожно, огибая стволы, чтобы не повредить лодку. Джим выучил новое слово: «Табань!», означавшее задний ход. К полудню они едва не столкнулись с очередным топляком, внезапно всплывшим в сорока футах по курсу. Лесник пространно выругался и Джим с удовольствием отметил, что понял все русские слова и смысл их связи. Нос шитика отклонился вправо и вскоре они поравнялись с препятствием. Джим отметил, что топляк выглядел необычно и довольно странно: кора была покрыта буграми, как шкура крокодила, только крупнее. И, вообще, ствол был очень толстый, толще, чем любой из виденных ранее.
Шитик уже миновал непонятное дерево, из разделяло около десяти футов. И вдруг!
Из воды высунулась огромная, как колесо автомобиля, приплюснутая голова с зубастой пастью, в которой поместилась бы швейная машинка «Зингер» вместе с футляром! Такое, вот, у Джима всплыло сравнение. Голова издала громкий шипящий звук и из нозрей вырвались фонтаны брызг, а также, как показалось Джиму, пара.
– Ходу отсюдова! – отчаянно завопил Григорий, хватая ружьё.
– Ой-ой! – заверещал Джим и налег на весла так, что они согнулись и затрещали.
Шитик рванулся вперед, как стрела, выпущенная из лука.
Автор понимает, что это сравнение затерто и является штампом, но оно, увы, наиболее полно описывает ситуацию!
Монстр проводил их взглядом маленьких немигающих глаз и поплыл следом. Несмотря на все усилия Джима расстояние медленно сокращалось. Лесник, бросив руль, пихал в стволы патроны. Вот он вскинул ружьё и с расстояния шести футов выпалил прямо в готовую пожрать их разверстую пасть. Дракон икнул и погрузился, теперь было видно только спину.
Григорий снова схватил руль и направил шитик к берегу, до которого было совсем близко, два взмаха весла.
– Прыгай! – крикнул он Джиму.
Джим прыгнул, но неловко, и оказался по пояс
