стараясь вспомнить все мелочи. Среди ночи ездил провожать домой Килю, а под утро Люсю. Когда я, проводив Люсю, приехал домой, то Саша, не дожидаясь разрешения властей, выехал за пределы С. С. С. Р. Причем по дороге попал в уборную и там в ее недрах утопил свое pince-nez. Вид у него был кошмарный. Как обычно в таких случаях с ним бывает, бредил Килей. И спрашивал мою маму, как она думает, отдастся ли ему Киля и в каком положении это удобнее всего сделать. Всю ночь я и British mother возились с ним. Утром его качали касторовой, и он до сих пор совершенно больной лежит у меня, а сейчас 5 часов вечера. Меня его дикие вопли все время отрывали от письма, и потому письмо технически получилось весьма неровное. Да и у меня самого башка совсем пустая и тяжелая. Мне никогда не приходилось писать при таких обстоятельствах. Шумно ужасно. Галдеж отчаянный, а потому лучше оставлю до завтра. Завтра обязательно пошлю тебе письмо, и все, что вспомню о вчерашнем вечере, постараюсь изложить в нем. Напиши, как ты провела вчерашний вечер. И знай, что я по-прежнему скучаю по любимому Чижику.
Неожиданно скоро вернулся Трауберг. Он ворвался в комнату друга и стал тащить его за руку с кровати:
– Поднимайся, дубина! Идем в кино!
– Никуда я не хочу, холодно на дворе.
– Вышел фильм21 Эйзенштейна! Вчера в Москве был фурор! Мы не можем пропустить этого события. Потомки нам не простят.
– Не простят тем, у кого они будут. А я собираюсь постричься в монахи.
Но Илюша обычно не слушал Искиных жалоб, он поднял его на ноги и самолично повязал ушанку и заявил:
– Запомни сегодняшний день 19 января 1926 года. Он изменит твою жизнь.
Пока шли до «Пикадили», Трауберг рассказал, что все уже сложилось и что в Харькове его ждут не одна, а целых две должности.
Разговор был прерван надолго. Пока они смотрели фильм, Иса не мог дышать, а потом еще долго молчал от переполнивших башку мыслей. Зато Трауберг трещал за двоих и был рад залучить друга к себе, нужно было привести его в чувство. Согретый чаем, Иса обмяк.
– Жизнь прожита напрасно, – промямлил он.
– Не дури, подходит наше время, только подходит.
И Илюша вновь настаивал на совместном отъезде в Харьков, а Иса осматривал содержание Трауберговой библиотеки: что можно заложить, чтобы выручить деньги на отъезд к границе – встретить Асю, когда она все-таки вернется. Илюша отобрал книгу и двинул друга томом медицинской энциклопедии.
– Илюша все же устроился в Харькове, – говорит Иса сестрам Флоре и Лиде. Говорит между прочим, просто подбрасывает на поверхность обрывки мыслей. – Теперь уж надолго.
– Ты тоже должен ехать! – Флора, как всегда, уверена в своей правоте.
– Я не могу.
– Это не разговор, Иса, – вступает Лида. – Там есть перспективы роста.
– Не могу и все.
«Броненосец „Потёмкин“» – немой исторический художественный фильм, снятый режиссером Сергеем Эйзенштейном на первой кинофабрике «Госкино» в 1925 г. Неоднократно в разные годы признавался лучшим или одним из лучших фильмов всех времен и народов по итогам опросов критиков, кинорежиссеров и публики.
